капитул тоже купились на твою шутку с кораблями. Они, как и Хельмут, полагали, что Новгород собирается отобрать у них балтийские порты.
– М-да, неудобно как-то получилось, – вздохнул Венедин, изображая на лице притворное раскаяние. – Но зато каков кусок на зубок будущему Олеговичу или, может, Олеговне. Это вам не хухры-мухры, крепость, не надо баловаться! А насчет ливонцев, ты думаешь, они бы без этой корабельной «утки» на Изборск не полезли? Как же, как же!
Я пожал плечами и отвернулся, вновь глядя на дорогу, по которой уезжали последние рыцари.
– Да шо там, Капитан, не журыся! Усе наладится! Ты мне лучше скажи, тебе твою часть контрибуции отсыпать или, может, лучше я ее себе оставлю? Сохранней будет.
– В каком смысле – контрибуции? – Я повернулся к другу, моментально теряя интерес к отъезжающим ливонцам.
– В смысле аннексии. Короче, деньги тебе давать или ну его?
– Лис, – я угрожающе застучал пальцами по каменной кладке стены, – какие деньги? Что ты еще учудил?
– Я учудил?! – возмутился Лис. – Считай сам: коней на шестьдесят рыл… хорошо, пятьдесят восемь, купить надо было? Надо. Возов пять штук, тоже, кстати, не святым духом движимых, фураж, провиант, стрел опять же запасных… За все ж плати! От наших кораблей кошкины слезки остались. Как ни крути, на дорогу не хватит.
– Ты мне не о том толкуешь, – прервал я финансовый отчет моего предприимчивого друга. – Ты насчет контрибуции, пожалуйста, расскажи.
– Уже. Шепнул я по секрету кому следует, что за умеренное вознаграждение могу замолвить словечко, чтобы их отпустили, так сказать, с честью. Ну, вот они и скинулись, кто сколько смог. Сам же видишь, я их не обманул. – Венедин указал на уже едва видные фигурки рыцарей. – Впрочем, повернись все по-другому, они б на меня тоже долго не обижались, кольев, наверное, на всех бы хватило. А с другой стороны, сам посуди, я своим ребятам обещал призовую стрельбу, значит, хошь разбейся, а злато-серебро вынь да положь. Вот я вынул и положил. Только с кнехтами беда.
– Что еще с кнехтами?! – встревоженно спросил я, вспоминая, что эта часть пленных была отпущена в Ливонию на третий день нашего сидения в Изборске без особых проблем. – Что ты с ними сделал?
– Побойся Бога, ничего! Ты мне эту часть полона отдал?
– Отдал.
– Потом по договору их отпустили?
– Отпустили.
– Но снаряга-то трофейная – моя?
– Ну.
– Что «ну»? Вот я ее обратно магистру и втюхал. Торговался, кстати, скотина, шо ломбардский купец! В конце концов – во, залепуху выписал.
– Что? – не понял я.
– Чек на предъявителя в контору Рыцарей Храма Богоматери Горной. Кстати, ты не знаешь, Хельмут нам его не сможет обналичить? – Лис задумчиво поскреб шевелюру.
Новгород радостно встречал героев. Кожевенники и сапожники, бронники и златокузнецы, пекари и сбитенщики толпой валили поглядеть на овеянных славой героев, в пешем и конном строю проходящих по улицам