ходила с зонтиком. К этому все привыкли. Несмотря на северные широты, у нас тоже были жаркие солнечные дни. В июле и августе температура могла подниматься до 27 градусов. Солнышко пригревало хорошо, поэтому я прикрывалась зонтиком. Он был маленьким, компактным, чтобы мне было удобнее его носить, цвета мокрого асфальта, с изображением Нью – Йорка в черно – белом варианте. Иногда мы с Алией ходили на мою поляну. В то время одуванчики уже отцвели и на их место пришли ромашки с ирисками. Ромашки были крупными, с большими белыми лепестками, отходящими от желтой большой сердцевины, как лучики от солнца. Ириски, наоборот, маленькими фиолетовыми цветочками, сидели по обе стороны плотного толстого зеленого стебля. Вокруг цветов роились пчелы и множество других насекомых, в том числе комаров и слепней. Я отгоняла их от Алии, так как меня они не трогали. В такие моменты Алия мне завидовала. В такую пору моя поляна имела, действительно, сказочный вид.
Время летело быстро. Осень уверенными шагами наступала на пятки лету, все еще пытавшемуся увернуться и подарить земле еще немного тепла. Начинался последний учебный год. Безусловно, он был самым трудным и волнительным. Для меня, конечно, не в плане получения и закрепления знаний, а в плане больших перемен в моей тихой замкнутой жизни.
Утром, зайдя в класс, было приятно увидеть всех своих немногочисленных одноклассников.
– А, Ирма! Все такая же бледная и серьезная! Ничуть не изменилась! – с иронией произнес Олег.
Олег… Олег… Он заслуживает несколько строчек в моей автобиографии, хотя бы потому, что выделялся среди других мальчиков своим отношением ко мне. С каждым годом мои способности и отдельные качества становились все лучше и четче. Я помню тот день в выпускном классе, когда утром проснулась и вдруг поняла, что я знаю все обо всех. Я долго сидела на кухне и под предлогом, что неважно себя чувствую, принюхивалась к собственной матери. Я не могла понять, чем она пахнет, пока не разобралась, что так пахнет ее кровь. Теперь я знала, что она чувствовала во время моего зачатия и как сходила с ума от незнания – выживу я или нет. Теперь я могла почувствовать запах предательства и то, что она до сих пор любила моего отца. Теперь я знала все. Поэтому, придя в очередной раз на занятия, посмотрев на Олега, я все поняла. Еще в младших классах, провожая меня домой, он сильно краснел и заикался. Я думала, что это давно прошло, но это не так. Детская симпатия переросла в нечто большее, что было мне чуждо. В некоторой степени он тоже мне был симпатичен – высокий, плотного телосложения, с большими карими глазами, черными волнистыми волосами, с прямым ровным носом и пухлыми губами. Тогда я была слишком закрытой для всех, закрытой от любых эмоций. Потом я почувствовала его мысли и убедилась, что все эти годы была права. Мы были разными. Иногда я уже готова была влюбиться, но внутренний голос останавливал меня, потому что чего – то не хватало. Потом я поняла, чего. Не хватало моей любви. Последний год мне сложно было находиться с ним рядом, потому что я чувствовала, как