был молод, полон личных амбиций и желания разбогатеть, доказать уродам, которые смотрели на меня свысока, что ничем не отличаюсь от них. И не нашёл ничего лучше, чем наркотики. Думаешь, меня бы взяли куда-то без образования? Нет. Никому не нужен парень из глубинки, с сумасшедшими идеями. Райли сидел на наркотиках, глубоко завяз. Когда я уловил эту зависимость, то вытаскивал его из этого дерьма, затем предложил ему иной способ полного расслабления, который знал. Мой мир. И это помогло ему, как и многим. Говорил, что не могу тебе предложить будущего, потому что негативные последствия прошлого всегда приходят. Хотя максимально обезопасил себя, но не могу предугадать побочных действий. Так что ты промахнулась, Мишель, я недобрый и нехороший. Твой парень умер из-за наркотиков, которые распространяет в Торонто одна крупная банда, на которую в далёком прошлом работал я.
– Но ты… я… господи, – закрываю лицо руками, чтобы хоть как-то прекратить дрожь в теле. Хоть как-то успокоить себя и уверить, что это только прошлое. И ему пришлось так поступить… пришлось. Но не могу ничего с собой поделать.
– Райли же был из обеспеченной семьи, как он подсел на них? – Нелепо спрашиваю я.
– Теренс тоже, – напоминает он. – В том-то и парадокс, что только обеспеченная золотая молодёжь может позволить себе это, а кто беднее, они недолго держатся на самодельных наркотиках. Быстро умирают и на них нельзя делать деньги.
– И ты опасаешься, что тебя могут шантажировать?
– Нет, те люди, которые знали меня, мертвы уже. Но об этом знала Зарина, хотя и она в земле, но её жажда денег и мщения могла развязать ей язык. Не хочу рисковать.
– И ты будешь жить так до конца дней? Один? Без семьи, детей?
– Я не люблю детей, не переношу их. Откровенно ненавижу писклявых и надоедливых малышей, даже с племянницей не встречаюсь, только по праздникам и то ненадолго. Мне хватило сестры в детстве, и вряд ли из меня выйдет родитель с моими испорченными генами. Кто согласится быть со мной всю жизнь, узнав обо мне всю голую правду? Ведь могу сорваться и повторить судьбу отца. А что станет с этой женщиной и её детьми? Поэтому да, планирую жить один.
Никакой перспективы.
Закрываю глаза и опускаю голову, чтобы пережить это жёсткое заявление. Да, тоже не хочу ни детей, ни мужа. Но отчего-то сердцу так зверски больно, а в груди глубокая тёмная резаная рана, начавшая кровоточить.
– А ты рассчитывала на большее? – Горько усмехается он.
– Нет, – шепчу. – Нет, но… не знаю, Ник. Слишком много информации и ужаса. Но я прекрасно понимаю тебя, ты хотел лучшей жизни после всего, что тебе пришлось пережить. Ты хотел вырваться оттуда, и тебе было плевать на всех, кроме своей мечты. И ты добился её. Поздравляю, – мой голос бесцветен, а я сама будто бы сдулась.
– И ты согласна после всего этого быть со мной? – Спрашивает он.
– Да, это ничего не меняет. Это прошлое, а о будущем