уминал его, иногда плюхаясь животом на этот мягкий, пахнущий солнцем, летом, водой и свежестью травяной ковер. Знаешь, Дымок, у меня так приятно замирало сердце, когда я проваливался в сено, оно уходила вниз подо мной, и, казалось, я лечу. Понимаешь? Лечу!
Собака поддалась моим восторженным словам, подпрыгнула в воздух, вытянув вперед озорную морду, беспрерывно вращая хвостом и перебирая лапами. Несколько раз пролаяла, давая мне понять, что и она в полете, и испытывает такое ощущение, как и я на стоге сена. Когда пес приземлился на свои короткие лапы, я восхищенно произнес: «Ну ты просто циркач!»
Усов Г., гимн.1
Видно было, что мои слова пришлись по нраву Дымку, он с благодарностью провел своим розовым языком по моим ногам: «Это еще не все, мой мальчик. Я такое могу…, для друга хоть на каменную стену поднимусь». Но, увидев в моих глазах сомнения по этому поводу, Дымок как – то быстро потупил глаза, пригнул морду к земле. «Наверное, ему стало стыдно за такое бахвальство – подумал я и слегка потрепал собаку за шерсть – мол, все в порядке, ты настоящий пес, ты все можешь».
Глава 3. Мама
Вот так, беседуя с псом по душам, мы незаметно приблизились к заводику, на котором наши папы таскали деревья к большой электрической пиле, забирали после распила доски, складывали их в штабеля. А наши мамы сидели в конторе, писали бумаги, подсчитывали и контролировали, как их мужья выполняют план. Вот такое распределение труда видел я. И полагал, что это правильно и хорошо. Мужчины должны делать тяжелую работу, чтобы их жены были счастливы.
Заводик по всему периметру был огорожен штакетником. Мы остановились около ворот. Я предупредил Дымка, чтобы он вел себя тихо, не лаял и не бегал. Словом, был скромным. Потому что здесь взрослые занимаются серьезным делом, отвлекать их нельзя. И еще потому, что на деревне у меня был свой авторитет: все считали меня работящим и исключительно покладистым, дисциплинированным мальчиком.
Я попросил Дымка взять с меня пример, во всем слушаться меня, как я слушаюсь взрослых. Я говорил ему, что на заводе постоянно промышляют кошки, поэтому вести надо себя воспитанно, не ввязываться с ними в драку; а еще надо держаться подальше от собаки Ники, большой, с густой шерстью кавказской овчарки, которая охраняет территорию заводика. Пока я раздавал практические советы Дымку, он все время смотрел мне в глаза, даже хвостом перестал вилять и, прошу вас верить мне на слово, он понял все от начала до конца. И в этом я могу поклясться!
– Не двигаться, – отрывисто скомандовал я, берясь за ручку ворот, ведущих внутрь заводика. – Сидеть, пока я не вернусь или не позову тебя.
Это надо было видеть: пес тут же сел на задние лапы и застыл в повиновении.
На заводике я хотел увидеть маму и рассказать ей о нежданно – негаданном подарке папы – хотя я и подозревал, что без согласия мамы папа бы не решился на такой поступок –