было отсутствие единства в лагере националистических сил, разрыв между светскими и религиозными элементами (отчасти вызванный активизацией коммунистического движения, внезапное распространение которого повергло в шок религиозное крыло националистического движения), отсутствие единой и согласованной позиции среди высших слоев шиитского духовенства (политический активизм аятоллы А. Кашани и политический квиетизм аятоллы X. Боруджерди), конфликты и разногласия среди различных деятелей исламского движения (между А. Кашани и Н. Сафави), а также очевидная неготовность главной политической силы исламистов – «Федаян-е эслам», остававшейся в положении маргинальной группы, к выдвижению внятной и конкурентоспособной политической идеологии, выявились все недостатки исламского движения.
Политическая несостоятельность исламского движения заставила задуматься о необходимости выработки новой стратегии. В условиях жестких репрессий и подавления всякой политической активности, занятой X. Боруджерди позицией отказа от участия шиитского духовенства в политике энергия прогрессивной части духовенства и религиозных националистов была направлена в русло религиозно- и культурно-просветительской работы, которая должна была послужить основой для консолидации сил исламского движения и расширения его социальной базы.
В 1950 – начале 1960-х гг. альянс между националистами и духовенством получил дальнейшее развитие. Ведущими силами на этот раз были две группы: с одной стороны, часть националистически настроенной интеллигенции, тесно связанной по своему социальному происхождению с духовенством и традиционным религиозным классом «базари», с другой стороны – реформаторски настроенная часть духовенства (аятолла Хомейни, М.М. Талегани, М. Мутаххари, С.М. Бехешти, X. Рашед, М.Э. Аяти и др.). Между этими двумя группами, связанными общностью социального происхождения и некоторыми ценностными установками, сложился консенсус по основным вопросам общественно-политической жизни.
М. Мутаххари видел в качестве одной из главных задач своей деятельности в этот период обеспечение единства учащихся богословских семинарий и студентов светских учебных заведений. Уехав из Кума, он не оставил идеи реформы религиозного образования, которое во многом должно было быть приведено в соответствие с университетскими стандартами обучения[93].
Реализация этой задачи и процесс консолидации общественных сил в рамках сложившегося альянса требовал масштабной интеллектуальной и организационной работы, которая должна была носить систематический характер. На рубеже 1950-1960-х гг. М. Мутаххари принимал участие в создании целого ряда учреждений и организационных структур, призванных придать этому проекту оформленный вид.
Еще в 1953 г. Х.Э. Рашед и М. Мутаххари вместе с рядом других общественно-политических деятелей, в первую очередь представителем религиозного крыла националистов М. Базарганом, подготовили программу развития религиозных учреждений, получившую название Школа социально-практического