все еще связывает его с реальностью. Он смотрел на муху и думал вслух:
– Плохо, что я не могу стать мухой и остаться тут… с тобой в этой комнате. Жили бы вместе и не летали бы даже на улицу. Не нужна нам эта улица. – Но я ведь человек. А у человеков все сложно! Не так, как у мух.
Он встал с кровати, подошел к зеркалу и посмотрел на свое отражение. Огромные круги под глазами и синеватое лицо выдавали скверное состояние Макса. Здоровье было сильно подорвано затянувшейся депрессией и бессонницей. Рядом на тумбочке лежал отключенный несколько дней назад телефон – Макс не хотел, чтобы его беспокоили ни друзья, ни коллеги. Чтобы они не будили его, если он наконец-то заснет. Он даже не знал, уволен ли он с работы за постоянные прогулы или нет. Хотя и это мало его беспокоило. Макс подошел к тумбочке, взял в руки телефон, немного покрутил и… швырнул со всей силы за диван. У телефона отлетела крышка и вспугнула муху. Она взлетела и рванулась в сторону окна, ударилась о стекло, упала на подоконник. Макс похолодел: муха была всем, что связывало его с внешним миром. Она была для него важнее самых важных в этой жизни людей. Муха была для него надеждой. Он подбежал к ней, схватил за крылышко и стал вглядываться в маленькую мордочку, пытаясь угадать признаки жизни.
– Ты только не умирай, я же совсем один тут останусь… не умирай, пожалуйста, слышишь… – В этот момент муха стала шевелить лапками, и Макс, обрадовавшись, побежал к холодильнику за банкой меда. – Я тебе сейчас меда дам. Ты поешь и поправишься, обещай мне только не умирать.
Когда Макс вернулся в комнату, муха уже, как и прежде, ползала по потолку. Он улыбнулся, прыгнул на диван, как в детстве обнял подушку и, расслабившись, стал потихоньку засыпать. Стадии сна стали следовать одна за другой: легкая дрема, с трудом отличимая от обычного состояния, какие-то нереальные образы и мысли, и вдруг Макс опять увидел зеленую муху. Она сидела на кухне и ела мед, расположившись на одном из его стульев. Размеры у мухи были человеческие, и помимо крыльев у нее были еще и маленькие лапы, на одной из которых были надеты командирские часы. Увидя Макса, муха громко закричала, указывая лапой на часы:
– Время, Макс, ты просто теряешь время! – в этот момент Муха взяла ложку с медом и облизала ее.
– А вы что, говорить умеете? – испугавшись, прошептал Макс.
– Умею, только во сне. А мы как раз в этом самом сне. Так вот, время, Макс… – И Муха опять посмотрела на часы.
– Что мне делать, Муха, вы скажете мне? Я все исполню как надо, – взмолился Макс.
– Найди ее, а то подохнешь в этой комнате. И меня некому кормить будет. А я сдохнуть не хочу, у меня еще планы есть.
– Я понял, Муха. А где? Где мне ее искать?
– Ты сам это знаешь, Макс… Время!!! – закричала Муха и стала резко уменьшаться до своих естественных размеров. Она взлетела, села Максу на нос и начала его щекотать. Он попытался ее отогнать и вдруг… проснулся.
Муха сидела на потолке, банка с медом стояла на тумбочке рядом с зеркалом. «Фу… ну и сон! Бред какой-то… А может, это вещий сон? Может, мне надо