Гейл Форман

Только один год. Лишь одна ночь (сборник)


Скачать книгу

вспоминая. – Париж. – Он рыгает и принимается стучать кулаком по груди. – Да не удивляйся ты так. Это было всего несколько недель назад.

      – Три месяца.

      – Недели, месяцы. Время такое жидкое.

      – Да, помню, ты это говорил.

      – Хочешь нанять «Виолу»? Зимой я не хожу, в мае снова спущу ее на воду.

      – Нет, плыть мне никуда не надо.

      – Чем же я могу служить? – Он залпом допивает остальное, лед хрустит у него на зубах. Потом он берется за новый стакан.

      Ответить мне ему нечего. Чем он может мне помочь?

      – Я тогда был с американкой, я пытаюсь ее найти. Она, случаем, с тобой на связь не выходила?

      – Американка. Выходила, да.

      – Правда?

      – Ага. Сказала: «Увидишь этого высокого ублюдка, передай, что с ним у меня все кончено, потому что у меня теперь новый мужик». – И он показывает на себя, а потом начинает хохотать.

      – Значит, не выходила?

      – Нет. Сочувствую, парень. Бросила тебя?

      – Что-то вроде того.

      – Можно этих сраных датчан спросить. Одна из них все пишет мне. Дай посмотрю, может, найду. – Он достает смартфон и начинает искать сообщение. – Это мне сестра подарила, сказала, что пригодится и для навигации, и заказы размещать… но я ни хрена не пойму. – Он отдает смартфон мне. – Попробуй сам.

      Я захожу в сообщения и нахожу эсэмэс от Агнет. Я открываю его, а за ним оказывается еще несколько сообщений, более старых, в том числе и фотки из летнего путешествия на «Виоле». Почти на всех снимках Жак – на фоне полей, желтых сафлоров, стада коров, заката, но один снимок я узнаю: это музыкант, игравший на кларнете на мосту над каналом Сен-Мартена. Я уже хотел было вернуть телефон, но тут заметил ее: кусочек Лулу в уголке. Лица нет, она стоит спиной – есть плечи, шея, волосы – но это же точно она. Напоминание, что я ее не выдумал.

      Я порой думаю о том, как часто, не желая, оказывался на чужих фотографиях. В тот день был сделан еще один снимок, но уже неслучайный. Агнет сфотографировала нас с Лулу на ее телефон, потому что она попросила. Лулу предлагала отправить фотографию мне, но я отказался.

      – Можно, я этот кадр себе перешлю? – спрашиваю я Жака.

      – Как пожелаешь, – говорит он, небрежно взмахивая рукой.

      Я отправляю фотографию Бруджа, потому что я сказал Лулу правду – мой аппарат их не принимает, хотя я не по этой причине отказал ей, когда она предложила прислать мне снимок. Я сделал это на автомате, у меня уже почти рефлекс. Из прошлогоднего путешествия у меня фотографий почти нет. Я не сомневаюсь, что на чужих фотографиях оказывался часто, но на своих – никогда.

      В рюкзаке, который у меня украли в поезде на Варшаву, лежал старый цифровик. На нем были фотки с моего восемнадцатого дня рождения: я, Яэль и Брам. Это буквально последние снимки, где мы были все втроем, а я нашел их только во время путешествия: как-то ночью я заскучал и решил просмотреть, что у меня есть на карте памяти. И вдруг увидел нас.

      Надо было мне отправить эти фотографии куда-нибудь по электронной почте. Или распечатать. Сделать что-то, чтобы они остались навсегда. Я собирался, правда. Но все откладывал, а потом рюкзак увели, я опоздал.

      Пустота