И снова скрылся в кабине.
Артемьев, как ему казалось, только что задремавший, с удивлением посмотрел на часы и прильнул к окну. Оказывается, он проспал больше часа. Красный шар солнца стоял совсем низко над горизонтом, и слева по земле неслась черная тень самолета. Тень была огромной, потому что самолет шел на бреющем полете, у самой земли, – он находился уже в зоне досягаемости японских истребителей.
Как сначала все долго не происходило и как все разом произошло потом! Еще вчера, то есть, в сущности, сегодня, в час ночи, они сидели с Санаевым в Чите, в общежитии для приезжих, на кроватях с продавленными сетками, и завидовали Бондарчуку, которого они только что проводили на владивостокский поезд. Он получил полк в районе Посьета, а они все еще сидели в Чите и ждали назначения.
Но не успели они посетовать на судьбу, как в коридоре зазвонил телефон и их срочно вызвали в штаб. А через час, еле успев собрать чемоданы, они уже грузились в отправлявшийся на аэродром штабной автобус. Предписания у обоих были в воинскую часть 113, то есть в группу наших войск, расквартированных в Монголии. Полковник, выдававший им предписания, сказал, что на монгольско-маньчжурской границе четырнадцатого произошла стычка наземных войск, а в воздухе бои не прекращаются ни на один день.
Артемьев и Санаев переглянулись, довольные тем, что летят вместе и, кажется, попадут в гущу событий.
Шофер гнал автобус вовсю, боясь не поспеть к самолету, но самолет, который должен был прилететь из Монголии ночью, не прилетел. На летном поле напрасно жгли до утра костры.
Дежурный по аэродрому был хмур и озабочен. Сначала он отмалчивался, а потом угрюмо сказал, что товарищи командира должны сами понимать – у него нет причин задерживать их, раз у них на руках предписания.
– Придет самолет, заправим, получим сводку погоды – и полетите.
В три часа дня самолет наконец приземлился.
Едва он покатился по полю, как навстречу ему из авиагородка выехал санитарный автобус. Из самолета на носилках вынесли двух раненых. Артемьев заметил, что к ручкам вторых носилок был пристегнут за ремень летный шлем. Раненых быстро погрузили в санитарную машину, и она уехала. Потом из самолета вылезли летчик и штурман и, переговариваясь с дежурным, пошли через аэродром к командному пункту. Артемьев, пока они шли мимо него, услышал обрывок разговора.
– Из-за них и задержались вчера, – сказал летчик. – Связь с городом есть? Надо доложить.
– Есть, – сказал дежурный. – А как в воздухе?
– В воздухе нормально. Только быстрей заправляйте, а то я засветло до Тамцака не дойду. У вас люди только в Тамцак или и в Ундур-Хан?
– Есть и в Ундур-Хан, – сказал дежурный.
– Тем более!
Летчик и штурман ушли вместе с дежурным, а самолет сразу начали заправлять.
Он вылетел в обратный рейс, битком набитый людьми, половина которых через два часа сошла в Ундур-Хане. Самолет стоял, не выключая моторов, летчики торопились, и Артемьев даже не успел как следует проститься с Санаевым.
В предписании