от шпилек до твоей прически
Тонким получался силуэт.
Матовая призрачность основы,
Словно белый грунт на полотне,
И хотя мы даже не знакомы –
Я тебя рисую на окне.
Так изящны контуры движенья,
Будто в танце взмыли два крыла,
И волос твоих густых скольженье
Поймано касанием тепла.
Пойманы запястья мимолетно,
Взяты в плен ресницы этих глаз…
Как же звонко ты и беззаботно
Рассмеялась со стекла сейчас!
Я любуюсь, ничего не правлю,
И мечтаю, что тобой любим,
Я тебя одну здесь не оставлю –
Растоплю дыханием своим…
Сказоч-Ник
– Мама, снег!
Настя завизжала от восторга, бросаясь к окну, где прямо на глазах капли непрекращающегося уже несколько дней дождя замерзали в воздухе, превращаясь в крошечные снежинки.
Дочка даже забыла про печенье, которое они лепили вдвоем. Ладошками, перепачканными мукой, толкнулась в стекло, рассматривая нежданное чудо.
А ведь похолодания не было в прогнозе. Арина не сомневалась, что все предстоящие праздники мир останется таким же промозгло-серым, вымокшим насквозь, как накануне, потому и обрадовалась не меньше Насти. Внезапно захотелось распахнуть окно настежь и подставить лицо этим пушинкам, которые рассыпались с неба волшебными крошками счастья.
Как мало его нужно, оказывается! Всего лишь снег, а она уже готова почти плакать от радости, просто потому, что самый главный зимний день вдруг стал настоящим.
– Пойдем лепить снеговика? Мам?
Пытаться построить что-то из рассыпчатого пуха – бесполезное занятие, но дочке не обязательно об этом знать. Ей хватит удовольствия от одной только возни в снегу. А недоделанные печенья… Так куда спешить? Впереди целый вечер, когда можно будет закончить все, что они не успели.
Да и разве правильно сравнивать какое-то там тесто с долгожданным хрустящим покрывалом, в котором удивительным образом переплелись холод для ладошек и жар для сердца?
Во двор высыпала почти вся детвора, несмотря на приготовления к Новому году: снег являлся таким редким явлением, что пропустить подобное событие было попросту невозможно.
Домой вернулись, когда совсем стемнело и тусклого света фонарей стало недостаточно для прогулки. Варежки дочки, разумеется, промокли насквозь, а молочно-белый комбинезон приобрел совершенно немыслимый оттенок: все-таки тонкий слой снега не сумел скрыть многодневную слякоть. Ледяные от мороза щеки горели очаровательным румянцем, а в глазах еще не успел растаять восторг, но, увидев себя в зеркале, Настя расстроено захныкала:
– Мамочка, это отстирается?
Арина рассмеялась, целуя сморщившийся от волнения носик.
– Конечно, Настен. У нас же с тобой самая лучшая машинка. Давай-ка снимай все мокрое и беги мыть руки. Поужинаем и будет доделывать печенье.
Предстоящее одиночество в новогоднюю ночь не