счастливый и потерявший бдительность Ральф плюхнулся на свой стул, задние ножки последнего не выдержали и с треском сложились пополам. Близорукий толстяк смешно раскинул по сторонам руки и по инерции полетел назад. При падении, ноги Ральфа задели стол, и от маленького землетрясения большой сливочный торт задрожал и, как в замедленном кино, начал двигаться.
То ли от внезапного падения Ральфа, то ли просто от неожиданного поворота событий, все охнули и уставились на неуклюжего гостя. И ладно бы так всё и закончилось. Ральф как-нибудь пережил бы одно из сотен падений на ровном месте. Унизительно конечно, но не смертельно. Но план Невезухи не заканчивался только сломанным стулом и падением её любимчика.
Целостность сливочного торта была нарушена и верхняя его часть медленно, но неумолимо стала сползать вниз. Когда гости отвели взгляд от неудачника и обнаружили разрушение главного десерта, то было уже поздно. Верхний этаж торта, съехав вниз, секунду поколебался и затем, словно белый ком снега, плюхнулся в вазочку с клубничным вареньем.
Осколки сливочно-клубничной бомбы полетели во все стороны, не пощадив ни тётиного фотоаппарата, ни праздничного платья именинницы. Лица с полуоткрытыми ртами, заляпанные осколками сладкой бомбы уставились на виновника происшествия. Ральф поднялся с пола, поправил съехавшие на бок очки и обнаружил, что он единственный из всех присутствующих, на ком нет ни капли клубничного варенья и ни единого сливочного комка.
Это был триумф Невезухи. Ничего более изощрённого и коварного она бы не смогла придумать. И хотя мама и тётя Сильвии принялись успокаивать всех гостей, включая Ральфа, от него не ускользнули их ледяные и одновременно испепеляющие взгляды.
Мальчишки, вытирая салфетками налипшее варенье, стали обзывать Ральфа толстым ротозеем, а девочки, чьи нарядные платья были полностью перепачканы, бросали в адрес растяпы куда более обидные слова. Но самое страшное было то, что Сильвия не промолвила ни слова. Она наградила Ральфа безжизненным взглядом и ушла в свою комнату.
Единственное, что хотел бы сейчас сделать Ральф, так это исчезнуть, испариться из этой квартиры. Но он не мог. Его ноги словно окаменели, и он молча сидел на краю дивана и наблюдал за тем, как присутствующие оттирают жирные пятна на своих нарядах.
Мама и тётя Сильвии успокоили гостей и прибрали в комнате. Сама именинница вернулась, переодевшись в более скромное платье, а из кухни даже появился ещё один небольшой тортик. Однако атмосфера замечательного праздника была бесповоротно разрушена.
С Ральфом больше никто не разговаривал, а Сильвия даже не смотрела в его сторону. Словно, стараясь уколоть разрушителя именинного торта, остаток вечера она общалась с Мальмо, который этому событию был очень даже рад.
Когда все стали расходиться, Сильвия не попрощалась с Ральфом, чем сделала его душевную травму ещё больше.
Вернувшись домой, наш герой прошмыгнул к себе в комнату и полночи проплакал,