Сара Дж. Маас

Королевство гнева и тумана


Скачать книгу

я тебе не враг.

      – А Тамлин говорит, что враг. – Я сжала пальцы татуированной руки в кулак. – И все остальные говорят то же самое.

      – Меня интересует не их мнение, а твое.

      Ризанд больше не улыбался.

      – Ты делаешь все, чтобы я согласилась с их мнением.

      – Врунья, – промурлыкал он. – Ты хоть рассказала своим друзьям, что́ я сделал для тебя в Подгорье?

      Значит, слова, произнесенные во время завтрака, все-таки задели его.

      – Я не хочу вообще вспоминать о том времени и уж тем более – говорить о нем. Ни с тобой, ни с ними.

      – Конечно, проще сделать вид, словно ничего и не было, и позволить им сюсюкать и обхаживать тебя.

      – Никто меня не обхаживает.

      – Вчера из тебя сделали живой подарок. Как будто ты предназначалась ему в награду.

      – И что?

      – И что? – повторил Ризанд.

      В его глазах вспыхнул гнев, но тут же погас.

      – Я готова вернуться домой, – сказала я.

      – Где тебя продержат взаперти до конца твоей бессмертной жизни. Особенно после того, как ты начнешь производить на свет наследников. Жду не дождусь, чтобы посмотреть, как Ианта приберет их к своим рукам.

      – Похоже, ты не слишком высокого мнения о ней.

      В его глазах мелькнуло что-то холодное и хищное.

      – Да, и не собираюсь это скрывать. – Он подвинул мне чистый лист. – В той книжке есть алфавит. Поупражняйся в написании букв, пока они не начнут получаться ровными и красивыми. И каждый раз, когда напишешь его целиком, опускай и поднимай заслон у себя в мозгу. Он должен стать второй твоей природой. Через час я вернусь.

      – Что?

      – Упражняйся… в… написании… алфавита, пока…

      – Я услышала.

      «Мерзавец. Мерзавец, мерзавец, мерзавец».

      – Тогда за работу. – Риз встал. – И соблюдай хотя бы некоторые приличия. Прежде чем называть меня мерзавцем, поставь заслон.

      Он растворился в переливчатой темноте. Только потом я сообразила, что не следила за своей стеной из черного камня и та потеряла сочность цвета и прочность.

      К возвращению Риза мой разум напоминал лужу с чавкающей грязью.

      Целый час я усердно покрывала листы буквами, однако целиком погрузиться в это занятие у меня не получалось. Поблизости находилась лестница, и я вздрагивала от каждого звука, хотя все они были негромкими. Слуги ходили мягко, но я слышала их шаги. Кто-то нес чистое постельное белье – я слышала шелест простыней. Еще кто-то напевал приятную обволакивающую мелодию. И конечно же, меня отвлекало птичье щебетание. Птахи обитали на ветвях лимонных деревьев, росших в кадках. Холодное дыхание зимы мгновенно убило бы их, но они жили в тепле и вряд ли подозревали, что рядом бушует мороз. И никаких признаков того, что меня ждет пыточная камера. Даже караульных рядом не было. Никто не следил за мною. Я вполне могла бросить писанину и отправиться на прогулку по дому.

      Впрочем, одиночество меня вполне устраивало, поскольку упражнения по устройству заслона в мозгу отражались гримасами на лице и наморщенным