все может полететь к чертовой матери.
– Кажется, нам достаточно трудно, – решил Тернер позаимствовать фразу из лексикона Ламли, – вести одностороннюю игру даже с самими гуннами.
– В головах у посольских господствует только одна мысль. Не о Хартинге, Карфельде и, вообрази, даже не о тебе. Брюссель! Постарайся помнить об этом. Ради своего же блага. Потому что если забудешь, заработаешь на свою задницу кучу неприятностей.
– Почему бы не отправить Шоуна? Он как раз очень тактичный. Очарует там всех, уверяю тебя.
Ламли подтолкнул к Тернеру через стол меморандум. В нем содержалась вся персональная информация о Хартинге.
– Потому что ты его найдешь, а Шоун – нет. И меня это вовсе не приводит в восхищение. Ты способен вырубить целый лес, чтобы отыскать единственный желудь. Каковы твои мотивы? Чего ты добиваешься? Желаешь совершенства во всем? Так знай: больше всего на свете я терпеть не могу циников, стремящихся обрести священный идеал. Быть может, неудача – как раз то, что тебе сейчас нужнее всего.
– Вот чего мне хватает с избытком.
– Жена давала о себе знать?
– Нет.
– Мог бы и простить ее, знаешь ли. Другие и не такое прощали.
– Богом клянусь, вы нарываетесь! – со злостью выдохнул Тернер. – Что вам вообще известно о моей семейной жизни, будьте вы трижды неладны?
– Ничего. Именно поэтому я лучше всех гожусь в советчики. И еще мне нужно, чтобы ты перестал наказывать нас за наши неизбежные недостатки.
– Что-нибудь еще?
Ламли посмотрел на него пристальным взглядом мирового судьи, всякого повидавшего на своем веку.
– Господи, как же легко ты начинаешь презирать людей, – сказал он после паузы. – Ты меня просто пугаешь. Дам тебе еще один бесплатный совет. Срочно научись любить окружающих, пока не поздно. Мы ведь тебе еще при жизни пригодимся, пусть мы и существа второго сорта. – Он взял папку со стола и вручил Тернеру. – Отправляйся и найди его. Но только не воображай, что тебя спустили с поводка. На твоем месте я бы поехал ночным поездом. Будешь на месте к обеду. – Его глаза с пожелтевшими белками под тяжелыми веками устремились в сторону залитого солнцем парка. – Бонн чертовски туманный город.
– Я бы предпочел самолет. Если вам не все равно.
Ламли медленно покачал головой.
– Вижу, тебе уже невтерпеж. Так и хочется скрутить его в бараний рог. Ты для этого готов хоть всю планету обшарить, верно? Боже милосердный, жаль, мне не хватает твоего энтузиазма.
– Он был у вас в свое время.
– Но только переоденься в нормальный костюм. Постарайся не выделяться из толпы.
– А разве я выделяюсь?
– Ладно, – кивнул Ламли с безнадежным видом. – Купи себе хотя бы кепку, что ли. Черт возьми, – добавил он, – а я-то думал, что типы твоего класса и так уже получили достаточное признание.
– Есть кое-что, о чем вы мне не сказали. Что для них важнее: поймать этого типа или вернуть досье?
– Спросишь об этом у Брэдфилда, – ответил Ламли,