он борется с нами.
– Следует расширить производство полевых наноскопов и оснащать ими все патрульные группы.
– По самым скромным оценкам, численность тритонов Сорок Два в разы превосходит численность сотрудников СБА. Мы просто не успеваем их ловить.
– Мы объявили премию в миллиард юаней тому, кто найдет противоядие против π-вируса, – напомнил Мертвый. – Тысячи машинистов пытаются стать богатыми, и я уверен, что рано или поздно прикончат заразу.
– Ключевые слова: «рано или поздно», – холодно отрезал Моратти. – Мы должны ударить здесь и сейчас. Это не обсуждается.
– По кому бить-то?
– Наша цель – «поплавки». Мы обязаны сократить их оборот до минимума.
– А как же «синдин»?
– Мы постоянно усиливаем борьбу, но экстренных мер принимать не будем. Аналитики считают, что если в качестве мишени мы выберем «поплавки», то вероятность конечного успеха будет значительно выше, чем в любом другом случае. И я склонен с ними согласиться. – Президент СБА тяжело посмотрел на Кауфмана: – Это понятно?
– Вполне.
– Вот и хорошо. – Моратти удовлетворенно кивнул и перестал обращать на Мертвого внимание. – Сейчас нам предстоит наметить стратегические шаги по локализации «Проблемы Сорок Два». Я уверен, мы с ней справимся.
– Эту проблему нельзя локализовать, – хмуро бросил Кауфман.
Ник тяжело вздохнул и с иронией посмотрел на Мертвого. Именно с иронией – Моратти не мог позволить демонстрацию других чувств, потому что все знали: президент СБА не в силах снять с должности строптивого московского директора.
– Максимилиан, вы победили: выскажитесь, и мы вернемся к делам.
– Не более одной минуты, господин президент.
– Рад слышать.
И Мертвый, неожиданно для всех, подался вперед:
– Идеи Сорок Два привлекают людей тем, что это следующий этап. Следующий шаг. Сорок Два продает не революцию, а эволюцию. Новое строение общества. Новые связи, новые взаимоотношения, новые идеалы. Вот в чем главная угроза, господа. Мы оцифровали мир, полностью его изменили, а теперь Сорок Два продолжает наше дело – он меняет людей. Подгоняет их под новые стандарты мира, который мы с вами, господа, создали. Это естественный процесс, и тем идеи Сорок Два привлекательны. Он продает надежду.
– То есть мы должны сдаться? – тихо спросил Чэнь.
– Нам нужна идея, – ответил Мертвый. – Идея, а не пулеметы.
– Президент Моратти проявил весьма похвальное рвение, – невозмутимо заметил Мишенька сразу после того, как Мертвый отключил коммуникатор.
– Согласен, – кивнул Кауфман.
Совещания высших офицеров СБА считались строго конфиденциальными, их не слышали даже обеспечивающие связь машинисты. Однако Кауфмана запрет не смущал, а потому Мишенька присутствовал почти на всех подобных мероприятиях, деликатно усаживаясь вне поля зрения видеокамеры.
– И еще меня приятно поразила растерянность, которая звучала в голосах