что же, как говорится, делать?
А выход тут простой и единственно верный: принять некий новый закон о пенсиях, во первых строках которого легализовать проституцию. Люди получат не только сытую старость, но еще и спать будут спокойно.
И это будет куда изящней и красивей, чем бездумная отмена накопительной части пенсии.
Уважайте трупы устриц
22 февраля 2007 г.
Выходя из дому в двадцатиградусный мороз, я с удовлетворением вспомнил одну свою поездку по солнечной Франции, в ходе которой я приблизительно на полдороге своего довольно длинного путешествия из Ниццы в Лурд забрался в деревню Saint Dalmas. Дело было, правда, летом, но местные краеведы мне очень завлекательно рассказывали о том, как у них в деревне в старину был организован зимний быт. А зима в тех краях выдается и выдавалась прежде не та, что на Лазурке, где приходится на прогулку выходить в пиджачке. Но настоящая, до минус 30 градусов. Как мы любим. И вот когда так ударял мороз, рассказывали мне местные краеведы, и кто-то из жителей умирал, то не было дураков копать покойнику могилу. Какой смысл долбить могилу в промерзлой земле, когда это удобней сделать в ноль градусов?
«А что ж с телами делать?» – спросит простодушный российский читатель, воспитанный в советское время в том духе, что надо все бросить и идти преодолевать трудности, причем в самое неподходящее время. Если же трудностей нет, иди себе их создай, учила нас партия. К примеру, хочется тебе выпить – а ты специально не пей. А чтоб и другим неповадно было, организуй какую-нибудь идиотскую антиалкогольную кампанию… Потом все брось и иди гони самогон. Ну и так далее.
О, если б мы могли соизмерять силы с задачей, если б могли грамотно расходовать силы! Мы б горы свернули! (Хотя мы и так столько всего свернули, что иной раз думаешь: лучше б сидели и тихо пили пиво.)
Так вот французские крестьяне, чтоб вы знали, воспитывались без участия КПСС. Но основы физики знали и понимали, что трупы при минус 30 прекрасно сохраняются сколько угодно долго. Потому их спокойно складировали в особом сарае и бережно там хранили. А ближе к весне погребали с соблюдением всех формальностей и скорбей. Вот он, прагматизм, вот здравый смысл, на фундаменте которого построена уютная западная цивилизация!
А у нас зимой пытаются жить, как будто кругом лето… Зачем, почему? Удастся ли это как-то переменить? Есть ли на это какая-то надежда? Думая об этом, я со вниманием осматривал встречных прохожих и отмечал, что каждый второй без шапки, а каждый третий в легкой курточке, в которой впору сидеть за выставленным на набережную Круазетт столиком кафе и медленно пить кальвадос… А не бежать по морозной Москве с отмороженными яйцами, которые звенят, стукаясь друг о друга.
Наполеоновские солдаты бежали из зимней Москвы с чувством того, что свершается справедливость и делать им в России с ее повсеместными морозами нечего. Что у них во Франции экзотика, забава для туристов, мечтающих о снежном покрове, то у