об этом комиссару госпиталя, а затем встретился с сотрудником особого отдела, «…который по всем правилам меня завербовал… Я получил от умирающего шпиона-разведчика явки, пошел по этим явкам, и в результате была вскрыта большая польско-германская шпионская организация»[124].
Мотивы вступления в ЧК-ГПУ у наших героев были разные. Например, в 1921 г. начальник отделения Политуправления Черноморского флота Б. В. Козельский (см. биосправку. – М. Т., В. 3.), пребывая в Киеве на лечении, был исключен из КП(б)У «как пассивный член партии». Позднее он писал: «…считая, что активность лучше всего м. б. [может быть] доказана непосредственно работой, потребовал откомандирования в органы ЧЕКА»[125].
Одной из причин поступления в органы госбезопасности были и родственные связи. Наличие крепких родственных отношений всегда играли в еврейской среде очень серьезную роль. Нередко поступление еврея на службу в органы госбезопасности вело к тому, что вскоре там же на службе оказывались и его ближайшие родственники – братья, сестры и т. д.
Авторами насчитано около 39 родственных «кланов» евреев-чекистов, когда в органах ВЧК-ОГПУ-НКВД вместе служили братья, сестры и жены. И это не только известные семейные «кланы» братьев Берманов, братьев Баков. Перечислим лишь некоторые из них: братья Шпигельглазы (И.М. и С. М. Шпигельглазы), братья Эдвабники (Н.Б., С.Б. и Д. Б. Эдвабники), братья Флейшманы (Г.Е. и Я. Е. Флейшманы), братья Штаркманы (М.Р. и Г. Р. Штаркманы), братья Александровичи (И. М. и Й. М. Александровичи), братья Алиевские (Г. И. и А. И. Алиевские), братья Дукельские (С.С. и В. С. Дукельские), братья Черновы (Л. А. и М. А. Черновы), братья Барбаровы (П. И. и Л. И. Барбаровы), братья Каруцкие (С.А. и В. А. Каруцкие и сестра А. А. Каруцкая), братья Римские (С. Л. и Л. Л. Римские), братья Бесидские (С. И. Самойлов-Бесид-ский и В. И. Бесидский), братья Симховичи (А. М. и Е. М. Симховичи), братья Шостаки (П. Г. Соколов-Шостак и Е. Г. Шостак), братья Ратнеры (С. В. и С. В. Ратнеры), братья Листенгурты (Р. А. и М. А. Листенгурты), братья Перцовы (Р. А., С. А. и Д. А. Перцовы), братья Паукеры (К. В. и Г. В. Паукеры), братья Диментманы (М. И. и Д. И. Диментманы), братья Гульст (В. Н. и 3. Н. Гульст), братья Гендины (С. Г. и К. Г. Гендины), братья Буль (Е. Д. и Л. Д. Буль), братья Пиевские (М. Е. Амиров-Пиевский и С. Е. Пиевский-Лацанов), братья Миркины (С. 3. и Ю. 3. Миркины), братья Броневые (А. И. и С. И. Броневые), братья Боскис-Глузберги (Б. С. и С. С. Боскис-Глузберги) и др. В органах ГПУ УССР служил М. 3. Гейлик и 5 его сыновей (А. М., Г. М, Г. М., И. М и 3. М Гейлики).
Характерным примером является «семейство» С. Н. Миронова-Короля. В органах ВЧК-ОГПУ-НКВД работали: его первая жена А. С. Спивак, родные братья – Михаил (на 1938 г. начальник ОПО УНКВД по Смоленской области) и Оскар (на 1938 г. сотрудник отдела фельдсвязи УНКВД по Ростовской области), а также зять (муж родной сестры Шарлотты) И. Я. Ильин (в 1938 г. заместитель начальника 11-го (воднотранспортного) отдела УНКВД по Московской области)[126].
Еще одним образцом, когда в «янычары революции» (как именовала революционная печать чекистов) шли целым семейством, стала семья Кессельманов. Уроженцы Одессы, братья