дома, а Гришу ждет только темное офицерское общежитие, где даже лампочка перед входом позавчера перегорела…
Старшина-дневальный даже не попытался встать на тумбочку. Только покосился на товарища лейтенанта и молча приложил палец к носу. Беляков чертыхнулся. И когда только успел отморозить? И мороз-то плевый, не ниже тридцати пяти. Впрочем, это не важно. Поболит – и перестанет. Разве что кожа сойдет, но это невеликая потеря. Хуже, что опять вернулась жажда. Так бывает. Иногда Белякову еще почти сутки после приземления с Высоты неудержимо хотелось пить…
Свет в своей комнате он зажигать не стал, чтобы не разбудить соседа – лейтенанта Путинцева. Стакан и графин можно и в темноте найти. Трудно промахнуться и мимо кровати. Вся комната – двенадцать квадратов на двоих. Впрочем, соседство с Путинцевым Гришу устраивало. Витя – парень уравновешенный и неболтливый. Потомственный военный. Отец вышел в отставку из морской авиации. В транспортной авиации служит до сих пор его дядя. Да и старший брат, окончив в свое время то же Качинское летное училище, взлетает и садится сейчас на мысе Шмидта. В общем, лейтенант Путинцев родился за штурвалом самолета. Оттого, наверное, Высота не вызывала в нем никаких неуставных эмоций…
Гриша растянулся на своей койке и прикрыл глаза. Из головы никак не шел Гольдберг. Отсутствовал тот не долго. Не больше часа. А потом опять стал барабанить в дверь. Пришлось снова впустить.
– Гриша, я знаю, как нам все устроить, – заявил Гольдберг с порога.
– Кому – нам? – равнодушно уточнил Беляков. – Лично меня с вами ничего не связывает.
– Не придирайтесь к словам, Гриша. – Гольдберг заговорщицки подмигнул. – Нам, вам, им, – какая разница? Давайте сядем и соберем вместе факты. Что мы имеем на сегодняшний день? А имеем мы, я вам скажу, довольно непростую в своей сути ситуацию. Собственному руководству, как вы догадываетесь, я регулярно докладываю о наших контактах. Вы, по неизвестным мне причинам, о таковых категорически умалчивали. Вы спросите меня: и что? А я вам отвечу. Рано или поздно в вашем КГБ все это сопоставят и сделают необходимые выводы. Да, да, сделают, можете не сомневаться. Я вас уверяю, Гриша, не нужно никого недооценивать. Любая, даже самая секретная информация, имеет свойство просачиваться сквозь стены. И толщина этих стен не имеет ровно никакого значения. Я знаю массу примеров, когда люди засыпались на еще больших мелочах. Могу даже рассказать вам несколько. Впрочем, нет. Не стану отнимать ваше драгоценное время и расскажу только одну поучительную историю. Анекдот, по-вашему. Хотите?
– Не хочу.
– А я все равно расскажу. – Гольдберг хихикнул. – В этой истории есть очень великая доля правды. Вы слушайте, слушайте, не отворачивайте лицо. Этой историей однажды решили повеселить нашего Ронни, так с тех пор он ее повторяет как заведенный на всех своих брифингах для прессы. Было, в общем, так. Приехал однажды агент из Нью-Йорка в Ирландию. Но ему успели передать лишь, что местного агента зовут Мэрфи. А еще успели сказать пароль: «Какой