сибиряков. Стюардессы, обслуживавшие другой проход, замерли на своих местах, а потом одна из них бросилась в направлении кабины пилотов.
– Тощая баба, – объявил сибиряк, уже ощупав француженку. – Больше чем на пятьдесят баксов не потянет.
– Фу, какая дешевка, – сказала Верка. – А еще говорят: француженки, француженки! Я меньше чем за штуку баксов не отдаюсь.
Это не совсем соответствовало действительности, но ведь всегда вначале следует назвать максимальную цену, чтобы потом было с чего сбивать.
Услышав Веркино заявление, сибиряк выпустил француженку и внимательно посмотрел на мою подружку.
– Люблю женщин, которые дают не меньше, чем за штуку, – сказал мужик абсолютно серьезно.
Француженка заверещала что-то у него над ухом, но он отмахнулся от нее, как от назойливого комара.
– Так за чем же дело стало? – Верка хлопнула ресничками.
– Веруша! – простонал Костя.
– Мне тур надо окупить! – рявкнула на него подружка. – Не ты же мне этот вояж оплачиваешь? Ты бы, Костя, лучше подумал, кого из иностранных баб оприходовать. Вон посмотри на тех, что за нами устроились. – Верка лучезарно улыбнулась немолодым иностранкам. – Сколько можно сидеть у Ланки на шее?
– Вера, что ты такое говоришь?! – взвизгнул братец, потом обратился ко мне, требуя урезонить подружку.
Но я, с трудом сдерживая смех, поддержала Верку и заметила, что была бы очень рада, если бы Костя хотя бы отработал авиабилет. Напомнила на всякий случай о СПИДе и необходимости быть осторожным.
Тем временем сибиряки, которым уже надоели французские стюардессы, пытавшиеся провести с ними воспитательную работу на своем языке, на чистом русском предложили им проследовать во вполне определенном направлении. Стюардесса, недавно выпущенная сибиряком из его крепких мужских рук, молвила что-то в ответ, после чего тележку бросила и вместе с коллегой наш салон покинула. Неужели в указанном направлении?
Лешка спокойно взял с тележки самолетную бутылочку вина, отвинтил крышку и вылакал, можно сказать, одним глотком: влил в горло, как наши мужики умеют вливать маленькую чекушку водки. Иностранцы наблюдали за этим процессом с большим удивлением. Ближайший к нам сибиряк, представившийся Серегой, встал, взял с тележки шесть бутылочек вина, раздал своим друзьям, Афганец снабдил своих; мне ничего не оставалось, как обеспечить наш ряд. Между прочим, мужики могли бы побеспокоиться об этом!
В это мгновение в салон вбежали двое мужчин в летной форме, за ними следовали взъерошенные стюардессы. Мужчины попытались заговорить по-английски, эмоционально размахивали руками, грозили полицией, Интерполом и еще какой-то мурой, на которую наши люди уже давно не обращают внимания.
Во время их речи Серега, только что выпивший с Афганцем за знакомство, заснул и издал такую трель молодецкого храпа, что произносивший речь француз недоуменно замолчал и уставился на спящего. Тощая стюардесса, оцененная не более чем на пятьдесят баксов, опять заверещала на