Фарход Хабибов

Дивизия особого назначения. Освободительный поход


Скачать книгу

на станцию D. А конкретные потери врага тебе должен сказать Полуэктов, он занимался корректированием огня, и ему с высоты да в бинокль виднее было.

      – Хорошо, разрешите идти?

      – Ну да, сообщи, что особо отличились Полуэктов, Хельмут, Лечи и Асатиани.

      – Будет сделано, товарищ комдив. Разрешите выполнять?

      – Да, Зворыкин, иди. – И Генка свалил передавать информацию в Москву, в Центр. Кстати, мы используем шифр системы ЧУКЧА. Не слышали про такую систему шифрования?

      Так это придумал Шлюпке, то есть предложил заранее чередовать языки национальностей и народностей СССР. И на эту неделю принята система ЧУКЧА, а расшифровывается просто:

      Ч – чеченский;

      У – узбекский;

      К – калмыкский;

      Ч – чукотский;

      А – адыгейский.

      И что думаете, просекут хваленные либерастами умницы-гитлеровцы? Да нет, думаю, черта с два, и даже с три, тут не семи пядей, а семисот пядей во лбу не хватит дотумкать нашу выдумку фрицам.

      На следующую неделю идет следующая система:

      К – кумыкский;

      А – абхазский;

      Б – балкарский;

      А – азербайджанский;

      Н – ногайский.

      То есть на этой неделе ЧУКЧА, на следующей КАБАН, и т. д., и плевать нам на энигмы. На черта нам выдумывать велосипед, когда человечество уже выдумало гоночный болид?

      Правда, русский, украинский, белорусский, литовский, эстонский и латышский мы использовать не сможем, на той стороне много человечишек могут их знать, ну, айзсарги[79] всякие, нахтигали-бранденбурги[80], Красновы с Шкурами[81], Шухевичи[82] и прочие Коновальцы[83]. А нет, Коновальцу Судоплатов[84] уже устроил «взрыв мозга», ну, на той стороне перконкрусты, сичевые стрельцы[85] всякие точно есть.

      Извините, отвлекся, растекся мыслью по Еве, тьфу, простите, по древу. А че аблаката язык кормит, его фуагрой не корми, дай потрындеть! Сержантом-то с армейской лаконичностью я недолго был, а аблакатом с их повышенной болтологичностью – надцать лет!

      Ну, тут мои размышления прерывает радостный во всю ивановскую Кравцов, без стука врываясь в землянку:

      – Товарищ комдив, разрешите обратиться?

      – Обращайся, не томи, знаешь же, что я жду тебя «с томленьем упованья».

      – Полетал я над станцией, на станции шесть зенитных огневых точек: две батареи длинноствольных орудий и четыре батареи малокалиберных зенитных автоматов. Предлагаю «кукурузникам» начать с малокалиберных, они, по-моему, для У-2 опасней длинностволов, те медлительны, а автомат закидает их своими снарядами.

      – Так продолжай, Кравчук, хотя нет, Кравчук – это один дерьмократ такой был (а может, и жив, курилка).

      – Не понял, товарищ комдив, какой такой дерьмокат-самокат?

      – Не важно, Кравцов, не отвлекайся, давай по существу, что предлагаешь?

      – Так вот, для малышей (ну, мы У-2 так называем) более опасны автоматы зенитные, потому предлагаю малышам задавить