на девятом (мы почему-то пошли по лестнице) радоваться жизни я перестала. Толи свет от стен потускнел, толи просто устала. Кинув взгляд на спину провожатого, уже хотела спросить, сколько ещё идти, как он остановился.
– Пришли. Тебе туда, – махнув рукой, на открывшийся взору тёмный коридор, кивнул парень и пропустил меня вперёд. – Пятая дверь справа.
Робко постучавшись, я толкнула указанную дверь и вошла в просторное помещение. Сначала мне показалось, что тут никого нет, но потом стоявшая у окна девушка обернулась.
– Здравствуйте, садитесь, резюме с собой?
– Да. Конечно. – Я протянула ей документ и опустила глаза. Отчего-то стало очень стыдно, что кроме образования мне и похвастаться то нечем.
Некоторое время она внимательно читала резюме, что-то отмечая в своём блокноте. Затем, девушка строго посмотрела на меня:
– Вы хоть когда-нибудь имели дело с детьми?
– Да. У меня младшие сестры есть.
– Родные? – Внимательный взгляд буквально прожёг меня насквозь.
– Нет. Двоюродные.
– Понятно. – Кивнула она и снова отметила что-то в блокноте. – Родственники есть? Какие с ними отношения?
Не знаю почему, но я рассказала ей все, что так долго копилось в душе. И про детские обиды, и про тщетные поиски работы. В какой-то момент её лицо заледенело.
– Можете быть свободны, мы вам позвоним. – Словно обдав меня холодом, проговорила девушка.
Спуск вниз занял в меня чуть больше часа. Слезы застилали глаза. Сама, дура! Ну, зачем было рассказывать про родню??? Придя домой, я молча упала на кровать и горько заплакала. Заметив моё состояние, даже тётя Тоня не стала кричать. Она только покачала головой и вышла, мягко прикрыв дверь за собой.
Глава 3
. Существо
Следующие несколько дней я замирала каждый раз, когда звонил телефон. Очень хотелось поработать в такой компании. Это же нереальный опыт! Временами я уже мечтала, как сначала занимаюсь детишками главного директора, а потом, словно по мановению волшебной палочки, становлюсь его личным помощником. Потом остыла и вновь с головой кинулась изучать новые объявления. Возвращаясь с очередного неудачного собеседования (от волнения я свалила на возможного начальника шкаф с цветами), услышала голоса в гостиной:
– Антонина, я все понимаю, ты делаешь все это по доброте душевной… – Вкрадчиво выговаривала тёте Тоне, Эля Зайцева.
– Ну, а как иначе, она все-таки родня. – Развела руками хозяйка дома.
– Вот и я так думала, пока ЭТА глазки моему мужу не стала строить. А он то, ей родной! – Тётя Эля назидательно приподняла палец и продолжила: а твой-то Димка, нет.
– Это неправда! Он сам ко мне лез! – Закричала я, с брезгливостью вспоминая потные объятия старшего Зайцева.
Вот только столкнувшись взглядом с тётей Тоней и заметив, легонько пододвигаемый к ней пухлый конверт, замерла. Со мной никто и не собирался спорить! Тётя Эля, ободряюще похлопав свою собеседницу по колену, сказала:
– Не переживай, мы сразу