стула, закрыл глаза, и таким образом попробовал отключиться и немного отдохнуть.
Испуганный женский возглас вернул его к действительности.
Вторая половина трактирщика, то бишь хозяйка, прижавшись к стене, что-то шептала невнятное себе под нос и неистово крестилась. Муж, разумеется, предупредил ее, что внешний вид клиента не совсем обычный, но что бы настолько, она и представить себе не могла. Да и сам трактирщик, который вслед за женой вышел в зал, неся на подносе дымящееся, отдающее аппетитным ароматом блюдо, а так же покрытую инеем бутылку минеральной воды, увидев полностью открытое лицо мистера Своша, вздрогнул, и чуть было не споткнулся.
Путник всему этому не придал абсолютно никакого значения, очевидно давно уже привыкнув к реакции окружающих. Он любезно поблагодарил трактирщика за оперативное обслуживание и принялся за трапезу. Однако он все же не преминул краем глаза понаблюдать за тем, как хозяйка, украдкой бросая пугливый взгляд в сторону клиента, энергично что-то нашептывала на ухо хозяину. О чем она ему напевала, догадаться было не трудно; тем более что некоторые отдельные фразы, нет-нет, да и долетали до слуха путника, несмотря на то, что общение супругов происходило в противоположной части зала. Мистер Свош делал вид, что полностью увлечен поглощением пищи, и что все остальное сейчас его никоим образом не интересует, хотя некоторые обрывки долетевших до него фраз заставили его до предела напрячь свои слуховые возможности. Если опустить панические извержения хозяйки насчет того, что ужасный клиент может быть носителем проклятия и привнести в их жизнь необратимые несчастья, разговор главным образом крутился вокруг их ребенка, девочки, вот уже на протяжении долгого времени прикованной к постели.
Трактирщик пытался успокоить жену, приводя свои аргументы в необоснованности ее доводов, но та лишь еще пуще распалилась, перейдя с полушепота чуть ли не на крик.
Мистер Свош подозвал хозяина и попросил его присесть за стол. Трактирщик несколько заколебался, взглянул на позеленевшую от страха, прижавшуюся к стене жену, затем нервно дернул плечами и опустился на стул, напротив путника.
– Прошу прощения, что вмешиваюсь, – мягко изрек последний, – но мое ухо ненароком уловило кое-что из вашей семейной беседы. Как я понял, ваша дочь неизлечимо больна. Я не ошибаюсь?
– К сожалению, сэр, вы не ошибаетесь, – с заметной обреченностью ответил трактирщик. – Бедняжка несколько лет, как не в состоянии подняться с кровати. Как-то она сильно простудилась, слегла, и больше не поднимается. Врачи лишь качают головой; никто не может понять, что с ней случилось. Первое время ее руки еще функционировали, но потом и они отказали. Лежит совершенно обездвиженная. Я уж начал было подумывать, взять грех на душу и освободить мою девочку от этих мучений… Ох! Простите!.. Не приведи Господи дойти до этого!.. Но с другой стороны, невыносимо такое выдерживать; постоянно видеть бедную девочку и ни чем не в состоянии ей помочь! Даже не представляю, как оно дальше будет. Жена уже на грани… Да вы и сами только что наблюдали, как