а, возможно, и ожидавший чего-то подобного от Саула, ловко увернулся от удара, и копье вонзилось в стену. Тогда Саул метнул в Давида второе копье – и тот снова увернулся.
Комментаторы, любящие наводить на текст Библии «хрестоматийный глянец», тут же спешат объяснить, что на самом деле Саул, конечно же, не хотел убивать Давида и действовал либо несознательно, либо чтобы припугнуть его. По их мнению, Саул был столь опытным и тренированным воином, что просто не позволил бы себе промахнуться, если бы действительно желал убить Давида.
Но сам библейский текст, увы, не оставляет места для таких домыслов. Из него однозначно следует, что Саул хотел «приколоть» Давида к стене. Но вот то, что он при этом дважды промахнулся, и в самом деле поразило и напугало Саула: он ясно увидел в этом знак того, что Бог отвернулся от него и теперь поддерживает Давида. А значит, пришел к выводу Саул, ему не стоит больше пытаться расправиться с Давидом лично и навлекать на себя гнев Всевышнего – куда проще послать этого выскочку куда-нибудь на верную смерть, чтобы он погиб от руки филистимлян, и пусть народ поет песни о его героической гибели.
С этими намерениями Саул вызвал к себе Давида и сообщил ему о резком скачке в его армейской карьере – он назначает его тысяченачальником, хотя у Давида не было необходимого опыта для управления таким подразделением. Но именно на этом и строился весь расчет: в глазах народа Давид должен был остаться царским любимцем, обласканным и возвышенным царем, а в том, что он неожиданно оказался на самом опасном участке фронта и погиб, никакой вины царя нет[28]. И чтобы еще больше усилить это впечатление, Саул провозглашает, что остается верным своему обещанию о награде победителю Голиафа, и готов отдать за него свою старшую дочь Мерову (Мирав).
Однако Давид, похоже, разгадал эти планы Саула, так как стал настойчиво отказываться от предложения стать зятем царя, мотивируя это тем, что не имеет для этого ни достаточно знатного происхождения, ни богатства. Но предложение стать тысяченачальником он принял, и, будучи направлен подальше от Гивы, на самую границу с филистимлянами, видимо, весьма успешно справлялся с этим новым назначением, значительно усилив свой авторитет внутри кадровой армии:
«И удалил его Шаул от себя, и назначил его у себя тысяченачальником, и тот стал предводительствовать народом. И преуспевал Давид во всех делах своих и Господь был с ним, а Шаул видел, что тот весьма преуспевает и боялся его. А весь Исраэль и Йеуда любили Давида, ибо он предводительствовал ими» (См. 1, 18:15-16).
Талмуд утверждает, что предлагая Мерову в жены Давиду, Саул хотел лишь показать всем, что он верен данным им обещаниям, однако при этом он надеялся, что до свадьбы дело в любом случае не дойдет – Давид погибнет раньше.
Вообще, надо признать, что в истории с Меровой много неясного. То ли Саул давно, еще до битвы Давида с Голиафом уже предназначил в жены знатному жителю Михолы Адриэлу (Андриэлю); то ли Мерова и Адриэл полюбили друг друга и тайно обвенчались против воли Саула и затем поставили