смысла начинать заново, если есть я, поэтому он хочет купить мое дело. Я просто опешила. И решительно отказалась. Эдик предложил подумать. И потом регулярно звонил, спрашивал, не изменила ли я свое решение. Я сначала отшучивалась, а потом сказала секретарше, чтобы отвечала ему, что меня нет. Тогда он достал мой сотовый и посоветовал не зарываться. Да, ведь еще и Миневич звонил, предупреждал, что Эдик связался с рейдерской компанией, и в некоторых областных центрах они начали активную атаку на имеющиеся там частные клиники.
– А ты поддерживаешь связи с коллегами из регионов? – задала я следующий вопрос.
– Ты знаешь, мы встречаемся на выставках, где знакомимся с технологическими новинками в нашей сфере деятельности, приобретаем новое оборудование. Общаемся, ведь в принципе мы не конкуренты – у каждого своя территория, – и поделиться опытом бывает полезно, хотя и не все идут на контакты.
– И там никто ни о чем подобном не говорил?
– Мы не настолько тесно общаемся, чтобы делиться такими проблемами.
– Но о рейдерстве вы вообще говорили?
– Да как-то не связывалось это явление с нашей сферой деятельности. Захватывают заводы, фабрики. У нас, конечно, деньги можно заработать, но не в таких масштабах. Это сколько взяток нужно дать, чтобы что-то у рейдеров сложилось? И потом, насколько я знаю, рейдерство и похищение – это совсем разные вещи.
– А ты не можешь связаться с кем-нибудь из коллег, поспрашивать их?
Натка возмутилась:
– Я буду болтать с ними, в то время как Алик пропал?!
– Натка, ты опять поддалась эмоциям, ведь, разговаривая с коллегами, ты и будешь искать Алика. Вдруг что-то подобное уже было? – попыталась я убедить одноклассницу.
– Ты думаешь, они станут повторяться? – Вопрос свидетельствовал о том, что, несмотря на бурю чувств, мозги у Натки заработали в правильном направлении.
– Как правило, у преступника свой почерк. И если где-то это получилось, почему бы не повторить? Понимаешь, на тебя выходят с требованием выкупа, ты ищешь деньги и вспоминаешь предложение Разумовича. Так он и клинику приобретет, и деньги вернет. Может быть, тебе возвратиться домой, подождать у телефона? Вдруг похитители позвонят?
– Если Алика действительно похитили, то его телефон у них, они спокойно позвонят с него на мой сотовый и изложат свои требования, – отрезала Натка. – А ты думаешь, что это действительно похищение?
– Это одна из версий. И если она верна, то мы об этом скоро узнаем.
– А есть еще версии?
– Давай подумаем. – Я встала из-за стола, чтобы сварить еще кофе. И пока я священнодействовала, Натка достала телефон, чтобы проверить звонки.
– Смотри, у меня пропущенный звонок! Звонили полчаса тому назад! – воскликнула она, поворачивая ко мне трубку.
– Почему же мы его не слышали?
– Да у меня сотовый в последнее время капризничает, если его уронить или захлопнуть крышку чуть сильнее обычного, он переключается на виброзвонок. А уж как я его кидала, когда не могла дозвониться до Алика!
–