Сборник

Тайна смерти Горького: документы, факты, версии


Скачать книгу

какое. ГПУ у нас в руках, Ягода в руках, Кремль у нас в руках, так как Петерсон с нами, Московский округ, Корк и Горбачев тоже у нас. Либо сейчас выдвинуться, либо завтра, когда придем к власти, остаться на бобах <…> Если бы прочитали план, как они хотели обмануть школу ВЦИК. Одних они хотели обмануть, сунуть одних в одно место, других – в другое, третьих – в третье и сказать, чтобы охраняли Кремль, что надо защищать Кремль, а внутри они должны арестовать правительство» [19].

      Известий о путче ждали русские эмигранты за рубежом. Еще в 1929 году посол «временного правительства» России в США Бахметьев писал Е. Кусковой о надвигающихся событиях: «У правого уклона нет вождей, чего и не требуется, нужно лишь, чтобы история покончила со Сталиным, как с последним оплотом твердокаменности. Тогда власть останется в руках мягких максималистов – Рыкова и К°, которые будут пытаться нести дальше большевистское знамя, но фактически будут игрушкой жизненной стихии, уступая и колеблясь под давлением жизни.

      Послесталинский период власти слабых большевиков, мне представляется, будет периодом, когда внутри русского тела будут нарастать и откристаллизовываться те группировки и бытовые отношения, которые в известный момент властно потребуют перемены правящей верхушки и создадут исторические силы и исторические личности, которым суждено будет внешне положить конец большевистскому периоду и открыть следующий… Гадать о том, будет ли это военная диктатура или организованное меньшинство в духе фашизма, сейчас преждевременно, хотя все вероятности за то, что эта власть будет носить характер олигархический» [20].

      Вполне вероятно, что человеком, знавшим о готовившемся перевороте, был живший долгие годы за границей и достаточно хорошо осведомленный о жизни эмигрантских кругов Алексей Максимович Горький.

      Во всяком случае, оппозиционеры, видевшие в писателе своего скрытого союзника, регулярно, хотя эзоповым языком, сообщали ему о своих мероприятиях и планах. Об этом, в частности, свидетельствуют довольно загадочные строки из письма Бухарина Горькому, датированные весной 1935 года: «Вообще дело не так быстро, но довольно основательно, движется вперед; было несколько собраний, одно очень <курсив Бухарина. – Ред.> интересное, где присутствовали и ученые, и хозяйств<енни>ки, и рабочие, и техники, и писатели и говорили “вольно”» [21]. В этом письме кремлевский оппозиционер, очевидно, информирует писателя об одном из подпольных заседаний своей «школы».

      Однако место первого пролетарского писателя в готовящейся ожесточенной схватке трудно определить однозначно, так как Горький занимал в целом позицию нейтралитета, стремился поддерживать хорошие человеческие и деловые отношения с обеими противоборствующими сторонами.

      Можно предположить, что Горький, скорее всего, был осведомлен о некоторых деталях плана оппозиции по отстранению И. В. Сталина от власти, знал о недовольстве достаточно широких слоев населения насильственной коллективизацией,