осталось незамеченным торговцами, которые тотчас же отправили приказчиков за самыми дорогими и соблазнительными предметами женского обихода.
– Ой, вы только посмотрите, леди Бернхэм! Смотрите, какая прелесть! Или взгляните вот сюда! – вновь и вновь восторгалась София.
Леди Бернхэм старательно держала язык за зубами, пока торговцы подобострастно кланялись и спешили разложить свои товары. А София пребывала в полном восторге. У нее разбегались глаза и перехватывало дыхание. Она хотела купить все! Но, взглянув на леди Бернхэм, девушка поумерила свой пыл. Столь захватывающее зрелище оставило леди Бернхэм совершенно равнодушной, и София уже приготовилась выслушать очередную лекцию относительно мирской тщеты и суеты. Но, к ее удивлению, никаких наставлений не последовало.
Впервые в жизни София решила обратиться к крестной матери за советом.
– Дорогая леди Бернхэм… что вы думаете об этой ткани? Разве она не прелестна? Из которой, по-вашему, получится самое элегантное платье? Вам нравится алый цвет? А полосатый атлас подходит для нижней юбки? Впрочем, вот эта материя с серебристым отливом настолько… Ах, какая прелесть! Я никак не могу сделать выбор! Почему же вы молчите? Как бы мне хотелось купить все, чтобы меня сочли самой модной девушкой во всем Лондоне!
Крестная в ответ лишь потрепала Софию по руке:
– Разве может пожилая женщина разбираться в моде? В мире безбожников все это – тлен и суета. Я оставляю выбор за тобой, моя дорогая. Покупай все, что тебе нравится.
София с подозрением уставилась на крестную мать. Прежде леди Бернхэм никогда не стеснялась незамедлительно высказать свое мнение. И девушка решила запустить пробный шар.
– Этот пурпурный атлас просто великолепен. – И она с надеждой взяла в руки отрез блестящей материи безумной расцветки и возмутительной дороговизны. После ее тусклых школьных платьев он казался ей полным жизни и света.
Леди Бернхэм на мгновение задумалась. Пусть она и не одобряла некоторых воспитательных методов лорда Графтона, но чувствовала себя обязанной наставить его дочь на путь истинный, о чем он и просил ее. И если не она, то кто? При мысли о том, как будут выглядеть туалеты Софии, если дать девочке волю, ее пробрала дрожь. Но если она поведет себя умно, София может и прислушаться к ней. Тем более что в глубине души леди Бернхэм сознавала, что и сама в молодости любила нарядные платья. Нет, она, разумеется, не увлекалась драгоценностями, пудрой и прочими излишествами, но и у нее имелись свои собственные маленькие слабости. Она всегда уделяла особое внимание качеству ткани, пусть даже неизменно останавливала свой выбор на гладкой материи темных тонов. Ее капоры и носовые платки были оторочены венецианским кружевом. Даже ее вдовий траур изящно подчеркивал ее рост и достоинство. Пытаясь не выглядеть чрезмерно назидательной, она попыталась прибегнуть к иному средству убеждения.
– У твоей дорогой матери был прекрасный вкус. Она неизменно предпочитала… простоту безо всяких излишеств.