хором. У ворот отряд замешкался, и, воспользовавшись этим, Всеславна смешалась с толпой. Во дворе, куда вошли козельцы, Аскольд сразу обнаружил исчезновение жены и догадался, где она может быть.
«Не позволит князь кого-либо из нас обидеть», – решил Аскольд и тут же, во дворе, пока расходились на постой его воины, коротко поведал Михаилу, что стал мужем Всеславны. И попросил князевой защиты.
Михаил от всей души поздравил молодого Сечу с важным событием и дал твердое княжеское слово, что никому не позволит более обижать Всеславну. Потом лично отвел и показал Аскольду отведенные для молодых покои.
– Зови Всеславну, хочу попотчевать ее нашим скромным обедом. Вечером же желаю из твоих уст услышать обо всем, что случилось после нашего последнего расставания.
Глава 7
Ярослав Штернбергский ехал хмурый, в душе у него кошки скребли. Глубокая досада овладела им. С одной стороны, наконец-то нашелся человек, который решил объединить силы Европы, дать отпор наглому врагу. Помогая урусам, они спасли бы себя от страшной беды, которую может принести это дикое племя. Но его злило и приводило в недоумение поведение европейских владык. Сколько раз он обращался к королю, чтобы тот собрал под свои знамена европейское воинство и повел его в крестовый поход против татар. Угроза от них, считал он, для веры Христовой была гораздо опаснее, чем от каких-то далеких сарацин. Но его голос не достигал королевских ушей. И вот раздался глас Мазовецкого. Узнав об этом, он уговорил Власлава отпустить его к полякам, заручившись предварительно королевской поддержкой относительно предстоящего похода.
Так он искренне полагал, отправляясь на встречу, а на деле Мазовецкий оказался безвольным, нерешительным человеком. Ярослав не понимал, зачем он вообще их к себе созвал. «Черт возьми, – ругался он про себя, – я проделал такое расстояние, чтобы еще раз убедиться в пустословии своих господ?! И легат этот тоже хорош! Да как же папа не понимает: угроза сейчас нависла такая, что тут не новых почитателей Христа приобрести, а старых не потерять бы!»
Чувствовалось, что князь всего не рассказал. Ярослав уяснил одно: император и папа живут промеж собой как кошка с собакой… А мысли опять вернулись к Мазовецкому. Припомнилось их прощание. Сухое, колючее.
– Ты не останешься отобедать? – елейным голосом осведомился хозяин.
– Нет, князь. Надо торопиться. Боюсь, могут пожаловать непрошеные гости, – многозначительно ответил Ярослав.
– Я готов прилететь на помощь, – ехидно улыбнулся Конрад.
– Боюсь, она окажется такой же, как сегодняшний разговор.
Как Мазовецкого передернуло! Ничего, пусть знает, как попусту беспокоить людей. Хотя почему попусту? Очень даже не попусту, ведь он рассказал о Сече. Вот это воин! Вот с кем надо было объединить свои силы!..
– Ярослав, – прервали его размышления воины, – нас кто-то догоняет!
Воевода оглянулся. Действительно, на дороге показался небольшой конный отряд. Рука привычно легла на рукоять меча. Ярослав одернул кольчугу и поправил