время нашей роты
Творить активное добро.
Что, кстати, думаешь про ПРО ты?
БУШ:
Оставь, мой друг! Какое ПРО!
Тому залог мои седины —
Об этом я давно умолк.
Теперь должны мы быть едины.
Тебе не нужно денег в долг?
ПУТИН:
Не надо, справимся легко мы.
Страна не зря горда собой.
Нужны ль тебе аэродромы?
Бери, пожалуйста, любой!
БУШ:
Давай, мой друг, поднимем знамя
Защиты вольности и прав!
И кстати, Вова… Между нами…
В Чечне ты был, похоже, прав.
ХОРОМ:
Гордитесь Путиным и Бушем,
Вовсю выпячивайте грудь!
Весь мир исламский мы разрушим.
Кто был ничем – ничем и будь!
ПОДАВИВШИЕСЯ ЛИМОНОМ
Июль 2002. Суд над Лимоновым.
Отечество судит писателя вновь,
Причем на закрытом процессе.
Писательство портит и нервы, и кровь.
Оно из опасных профессий.
Состряпанных белыми нитками дел
Немало в российских анналах:
Сидел Чернышевский, и Горький сидел —
Поэтому мир и узнал их.
Сидел Достоевский, и – горе уму! —
Бывал Грибоед под арестом.
Под стражей Тургенев задумал «Муму»,
Что стала его манифестом.
Кобылин сидел, и сидел Мандельштам,
Клеймивший опричников смело:
Он встретить бы мог и Шаламова там —
Писателей много сидело.
Российский Парнас – это смрадный подвал,
Россия – страна неурядиц:
И Пушкин – вы помните – в ссылке бывал,
И Бродский сидел, тунеядец…
Но судей Лимонов приводит в экстаз:
Всех прочих уделал Лимонов!
Писателей брали в России не раз,
Но брали, увы, без ОМОНов.
Должно быть, Лимонов – писатель крутой,
Не зря он попал на скрижали!
Зато уж Толстой – это полный отстой:
Его никогда не сажали.
Уж как он хотел посидеть, говорят,
Уж как он того добивался —
А все ж не попал в этот доблестный ряд,
Тогда как Лимонов – прорвался.
И ты не в обиде, российская власть,
И вы, доносители-шкуры:
Когда вам еще доведется попасть
В историю литературы?
БАЛЛАДА О ДВУХ ОТПУСКНИКАХ
Июль 2002
Отпуск пришел, на дворе июль,
В мареве горизонт…
Ельцин бросается в Иссык-Куль,
Путин – в Эвксинский понт.
Два президента, два главаря,
Светочи, блин, очей…
Плавает Ельцин, а втихаря
Хочет назад, в Ручей.
«Я бы, как грозное божество,
Им бы пустил кровя!
Я показал бы им всем… тово!» —
Думает он, плывя.
И вылезаючи на настил,
Прыгая на доске,
«Хоть бы назад он меня пустил!» —
Он говорит в тоске.
…Путин плывет, держа под волной
Ядерный