в игры с тем, кто не отбрасывает тень, себе дороже.
Отложив все разговоры до лучших времен, странник извлек из-под плаща небольшие металлические дуги.
Теперь его противник напрягся и вновь покосился на неприступную преграду.
– Ох, как же это благородно: мучать истекающего кровью, – процедил Тень.
– Можешь подтереться своим благородством! – рявкнул странник, – иначе к «усмирителям» я добавлю еще парочку вредных микстур.
– Запомни мои слова, муренмук. Жестокость не самое лучшее качество пыльных странников, – едва сдерживая нарастающий гнев, процедил сквозь зубы пленник.
– Не тебе учить меня манерам, тварь!
Острые грани дуги вонзились в стену. Защелкнулся один, второй – пленник покосился на прикованные руки. И сухо констатировал:
– Ничего тебе это не даст, моменраг.
– Тогда и беспокоиться не о чем, – заметил странник.
В ответ раздалась череда проклятий, смачных плевков. Вдобавок ко всему, пленник пустил оглушительного «петуха».
Убедившись в надежности оков, странник принялся готовиться к разговору с пристрастием: извлек из кармана монету со стертым лицом, кусок сургучовой печати и моток шерстяных ниток.
Тень окончательно поменялся в лице и стал метаться, будто в приступе лихорадки. Дерганые движения, странный вой – больше всего на свете он напоминал сейчас ужа, который угодил на раскаленную сковороду.
– Будь ты проклят, пыльное отродье! Да чтоб гробовщик соорудил тебе тесную будку, мать твою! – промычал пленник.
– Чирикай-чирикай, говорун, – отмахнулся странник и заткнул его рот кляпом из куска влажного сатина.
Реакция последовала незамедлительно – пропитанная эфирным маслом ткань, явно пришлась Тени не по вкусу. Он принялся фыркать, хрипеть, ощущая приступ удушья.
– Так-то лучше, – согласился странник.
Монета уже закуталась в кокон из нитей, сверху пристроился кусок печали. И в этот самый миг рыцарь ощутил страшный удар: плечо в плечо, словно в него на всей скорости врезался мохнатый буйвол, – и был сбит с ног сбил с ног.
Когда странник поднялся с земли и встряхнул головой, пленника уже и след простыл. А на его месте, прикованный к стене, тихо постанывал незнакомый ему здоровяк, придерживая торчащие из живота внутренности. Тень использовал в качестве оружия заостренную дугу. Так сказать, усмирил буйный нрав одним движением.
6
Возле ворот творилось нечто невообразимое. Обезумевшие от страха поселенцы, карабкались на стены, рыли подкопы, царапали ржавые клепки. Каждый из них желал как можно быстрее покинуть захлебнувшийся в крови и смерти родной кров.
– Гони их отсюда! Быстрее! – сипел во все горло Клюк. Орать уже просто не мог.
Вот только его подчиненные были бессильны что-либо изменить. Толпа напирала, толпа давила. Еще чуть-чуть и внутренние засовы не выдержат сумасшедшего натиска.
Несколько стражей попытались выстроить нечто вроде заслона – но идея оказалась,