тем, что Нью-Йорк – это мировой город (т. е. через особенности города как целостности, а не как части государства или совокупности жителей). Более того, индивид также способен играть роль объекта объяснения: например, мы объясняем особенности ситуаций взаимодействия, в которые вступает индивид, конфигурацией его предшествующих взаимодействий и ее интернализацией, определяемой как «кочевая идентичность».
На первый взгляд, при таком подходе границы сравнительного исследования «размываются». Однако критерий сравнительного исследования Ч. Рагина совпадает с представленным в учебнике: оно ориентировано на систематическое сравнение объектов с непременным обоснованием их сравнимости. Говорить о том, что особенности объектов сравнения учитываются в объяснении – значит подходить к проблеме с другого конца: они учитываются в объяснении именно потому, что объекты были целенаправленно выделены по определенному основанию, которое, в свою очередь, задано исследовательской проблемой. Другое дело, что в качественной стратегии сравнения (как будет показано далее) выделение объектов может стать одним из результатов исследования, и здесь оба момента – определение объектов и объяснение через эти объекты – совпадают по времени.
«Сравнительная социальная наука» в понимании Ч. Рагина совпадает со сравнительной макросоциологией, и эта область продолжает оставаться идеально-типической для сравнительных исследований. С одной стороны, здесь с необходимостью возникают проблемы сравнимости объектов (те слишком непохожи, а границы между ними спорны) и выбора объектов (их слишком мало для репрезентативной выборки, более того, генеральная совокупность не всегда ясна). С другой стороны, анализ макросоциальных процессов (часто в исторической перспективе) предполагает конкурирующие теории, которые по-разному учитывают пространственные и временные контексты, специфику конкретных обществ, культур, регионов. Наличие дискуссии здесь объясняется не только теоретическим разнообразием и эмпирическими расхождениями, но и разными ответами на вопросы о том, кто мы и куда идем.
Исследование объектов на иных уровнях – городов, сообществ, индивидов, ситуаций – будет сравнительным в той мере, в которой оно ставит и решает проблемы сравнимости (это в принципе верно и для макроуровня, но на практике в макросоциологии проблемы сравнимости учитываются почти всегда). При этом возможны отклонения от идеального типа сравнительного исследования.
Например, в исследовании социолог не проблематизирует понятие города, но выбирает случаи, крайние в отношении переменных, которые он изучает: города богатые и бедные, ориентированные на производство и на потребление и т. п. Тогда сравнимость объектов (что относить к городам и на каком основании?) не ставится под сомнение, при этом имеет место целенаправленный отбор объектов сравнения по теоретическим критериям, т. е. одновременно обосновываются сравнимость переменных и выбор объектов.
Итак, социологическое