лепестков, шелест стебельков на ветру, шум крыльев ночных бабочек, умиротворяющие трели сверчков. Сначала ей показалось, что в саду еще кто-то есть, и она спряталась за ствол старой яблони, какое-то время прислушиваясь. И не ошиблась – в саду шел разговор… только не человеческими словами, а какими-то неизвестными ей до сих пор музыкальными звуками, которые расшифровывались в детской головке вполне понятными мыслями. Она невольно проникла в таинство общения цветов между собой и поразилась до глубины души… Цветы «разговаривали» о людях!
«Ах! – вздыхала белая роза, – Люди попрежнему не понимают наш язык… Мы так много могли бы им напомнить и рассказать…» «Да-да». – кивала золотая лилия, – Печально, что люди думают, будто они всегда были и рождались людьми.» «Неужели так и не найдется кто-то мудрый и знающий, – вступила в разговор гортензия, – кто, наконец, откроет им, что многие человеческие качества были собраны ими из всех царств природы?» «А сколь многому научились люди, когда их души рождались цветами, как мы», – сокрушалась старая бунгвиллея, – «Они забыли, что щемящей нежностью, грациозностью, трепетностью, утонченным пониманием воздушной красоты, разнообразием форм и акварельностью красок для творчества они обязаны растительному царству… Своей беззащитностью перед ветрами и грозами, а также стойкостью, с которой мы противостояли бурям жизни в своей слабости, вновь и вновь возрождаясь в вечности и расцветая каждой весной, человеческое царство обязано именно своим цветочным воплощениям!!!..» – гневно завершила она свою длинную эмоциональную речь. «Доколе человек будет мнить себя «венцом творения»?», – вмешалась цветущая яблоня, обдав сад волной белых лепестков и демонстрируя этим порывом свое возмущение, – «И не уважать царства растений, как и царство животных, из которых он вырос, заснув в своем ложном величии и возомнив себя хозяином мира?!» Цветы заволновались, перебивая друг друга, вспоминая, как безжалостно их срывали, срезали для праздных букетов и сиюминутных прихотей, бросали увядать на кладбищах и обочинах дорог, в мусорных корзинах и засыхающих брошенных венках, сплетенных для коротких развлечений… Малышка стояла ни жива, ни мертва, ошеломленная уже не столько тем, что понимает язык цветов, сколько тем, что цветочные души высказывали о людях…
«Люди любят цветы как декорации во внешнем оформлении каких-то событий своих жизней, – продолжила разговор печальная красная роза, признанная королевой цветов, – Лишь очень редкие человеческие души способны на подлинное искреннее восхищение нашей уникальностью как божественных творений, сотканных из невидимой красоты иных миров, и данных как намек на более тонкие материи. Садовники Земли создали множество прекрасных садов, куда приходят миллионы людей любоваться сочетаниями красок на клумбах и фигурах для цветочных фестивалей… Но никто не задумывается о самих цветах, о том, что они – живые, что они чувствуют и любовь, и боль, и страх.