предпочла бы сидеть перед кем-нибудь другим. – Ты пойдешь с Кармель на вечеринку выпускников?
– А разве она не только для выпускников? – спрашиваю.
– Да ну. Не станут же они требовать пропуск и вышвыривать тебя, если его не окажется, – фыркает она. – Ну, может, и стали бы, будь ты девятиклашкой. Даже Томас мог бы пойти. Кас? Кас?
– Ага, – слышу я собственный голос. Но не совсем. Потому что у Нат теперь другое лицо. Аннино. Губы двигаются в такт, но выражение другое. Словно маска.
– Ты сегодня и впрямь странный, – говорит она.
– Извини. Действие перцоцета кончается, – бормочу я и выскальзываю из-за парты. Мистер Диксон даже не замечает, что я выхожу из класса.
Когда Томас и Кармель обнаруживают меня, я сижу на сцене посреди театра и таращусь на ряды обитых синей тканью кресел. Они все пусты – кроме одного. Учебник по тригонометрии и тетрадка аккуратной стопочкой лежат рядом со мной как напоминание о том, где мне полагается находиться.
– Он в кататонии? – спрашивает Томас.
Они вошли уже пару минут как, но я их не заметил. Если я продолжаю игнорировать одного друга, то могу с тем же успехом игнорировать их всех.
– Привет, ребята, – говорю.
Они бросают сумки с книгами и забираются на сцену. Их шаги отдаются в пустом театре громким эхом.
– У тебя отменно получается уклоняться, – говорит Кармель. – Хотя, может, и нет. Нат говорит, ты ведешь себя еще более странно, чем обычно.
Пожимаю плечами. Больно.
– Поверх ее лица, пока она говорила, проступило лицо Анны. По-моему, я продемонстрировал исключительное самообладание.
Сидя по бокам от меня, они переглядываются характерным образом, какой я наблюдаю у них все чаще.
– А что еще ты видел? – спрашивает Томас.
– Она страдает. Похоже, ее мучают. Прошлой ночью она была у меня в комнате. У нее на плечах и на руках открывались и закрывались раны. Я ничем не мог помочь ей. Ее же на самом деле там не было.
Томас поправляет очки:
– Мы должны выяснить, что происходит. Это… это мерзко. Должно существовать заклятье, способное открыть…
– Может, нам сейчас не мистика нужна, – вклинивается Кармель. – Как насчет чего-нибудь другого, психолога например?
– Да его просто накачают таблетками по самые жабры. Расскажут ему, что у него МДП[10] или еще чего. И потом, Кас же не сумасшедший.
– Не хочу никого расстраивать, но шизофрения может накрыть в любой момент, – говорит Кармель. – Вообще ее проявление в нашем возрасте – обычное дело. А галлюцинации кажутся такими же реальными, как ты или я.
– Чего ради ты завела про шизофрению? – вскидывается Томас.
– Я не конкретно про нее! Но он же перенес серьезную утрату. Вдруг это реакция психики? Ничто из того, о чем он говорит, не могло быть реальным. Вот ты что-нибудь видел? Чувствовал что-нибудь странное, как твой дедушка говорит?
– Нет, но я несколько притормозил