получаем газеты, у нас есть телевизор и радио. Я много лет наблюдал за людьми, которые работают в Верховном суде. Мы здесь вообще много думаем про суды и все такое. Лица меняются, но эти судьи могут сделать все, что захотят. Я видел. И вся страна видела.
– Но с чисто технической точки зрения, по закону вам следовало сначала обратиться в низшие суды и только после этого отправить ходатайство в Верховный. У вас даже нет решения суда, на основании которого вы могли бы обратиться в суд высшей инстанции. В общем, в вашем прошении имеется сразу несколько недостатков.
Руфус устало покачал головой.
– Я провел здесь половину жизни, и у меня осталось не так много времени. Я никогда не был женат, и у меня уже не будет детей. Я не собираюсь тратить годы на адвокатов и суды. Я хочу выйти отсюда, и как можно быстрее. Я хочу на свободу. Большие судьи могут меня вытащить, если они, конечно, верят в справедливость. А это будет справедливо, так им и скажите. Их называют судьями, вот пусть и позаботятся о правосудии.
Майкл с интересом посмотрел на него.
– Вы уверены, что нет никакой другой причины, по которой вы обратились в Верховный суд?
– Например? – Руфус непонимающе уставился на него.
Фиске выдохнул, только сейчас сообразив, что сидел затаив дыхание. Вполне возможно, что Хармс не знает, какое положение сейчас занимают люди, названные в его ходатайстве.
– Не важно.
Руфус откинулся на спинку стула и посмотрел на Майкла.
– И что про все это думают судьи? Это ведь они вас сюда отправили?
Фиске перестал постукивать ручкой и смущенно сказал:
– На самом деле они не знают, что я здесь.
– Что?
– Я еще никому не показывал ваше письмо, мистер Хармс; я хотел убедиться, что это правда.
– Вы единственный, кто его видел?
– На настоящий момент – да, но, как я сказал…
Руфус взглянул на портфель Майкла.
– Вы ведь не привезли с собой мое письмо?
Тот проследил за его взглядом, остановившимся на портфеле.
– Ну, я хотел задать вам о нем пару вопросов. Понимаете…
– У вас забирали портфель, когда вы сюда приехали? Потому что двое из тех, о ком я написал, находятся в этой тюрьме. И один из них тут главный.
– Оно здесь?
Майкл побледнел. Он проверил и узнал, что люди, названные в письме, в семидесятых годах служили в армии. Фиске знал, где в настоящий момент находятся двое из них, но не стал выяснять про остальных. Он замер, неожиданно сообразив, что совершил потенциально фатальную ошибку.
– Они забирали у вас проклятый портфель?
– Всего… – заикаясь, начал Майкл, – всего на пару минут. Но я положил документы в запечатанный конверт, и он по-прежнему запечатан.
– Вы прикончили нас обоих, – взревел Руфус и взвился вверх, точно горячий гейзер, перевернув тяжелый стол, словно тот был из пробкового дерева.
Фиске отскочил в сторону. Охранник подул в свисток и схватил Хармса сзади удушающим приемом. На глазах у Майкла громадный заключенный стряхнул с себя великана, весившего не меньше