своей был, человеком хорошо образованным, человеком с хорошими теоретическими познаниями по части истории страны, Европы, мира… Среди них были англофилы, подобные В. Д. Набокову, и галломаны, подобные, пожалуй, Ф. И. Родичеву… Все они были несомненными западниками… Всюду – и на кафедрах университетов, и на думской трибуне – они стремились быть прежде всего “джентльменами”. Одни из них как бы подсознательно ориентировались на Кондорсе или на Тьера, другие – на английских вигов – на Питта, на Гладстона… Но при этом все они, начиная со своего идейного вождя и учителя Милюкова, оставались, если вспомнить меткое слово Александра Иванова, художника, обращенное к позднему Гоголю, “прекрасными теоретическими человеками”… Они превосходно разбирались в политике Древнего Рима, в эпохе Кромвеля, во всем, что рассказывали о прошлом их современники – историк Сеньобос или наши профессора-сеньобосы Виноградов и Платонов. Они были до предела “подкованными” во всем, что касалось прошлого – далекого и близкого. Но у них не было ни малейшего представления о реальных закономерностях современной жизни»{27}.
Быть «прекрасными теоретическими человеками», но отвергать здравый смысл и реальность жизни большинства – конечно, не является причиной поражения большого проекта, но служит важным симптомом.
Однако надо сказать, что многие левые кадеты и близкая к ним интеллигенция признавали здравый смысл источником знания и даже одним из корней современной науки. В. И. Вернадский, ставший позже членом ЦК партии кадетов, писал в 1888 г.: «Масса народная обладает возможностью вырабатывать известные знания, понимать явления – она, как целое и живое, обладает своей сильной и чудной поэзией, своими законами, обычаями и своими знаниями. …Я сознаю, что в народных массах бессознательно идет работа, благодаря которой вырабатывается что-то новое, …что приведет к неведомым, неизвестным результатам… Вот этой работой достигается известное общественно знание, выражающееся в иных законах, иных обычаях, в иных идеалах… Я вижу, как из работы отдельных лиц, опирающихся и исходящих постоянно из познанного массами, выработалось огромное, подавляющее здание науки»{28}.
Более того, во время формирования партии кадетов В. И. Вернадский, ставший членом ЦК этой партии, написал статью «Социализм и научная мысль», где сказано: «Социализм явился прямым и необходимым результатом роста научного мировоззрения; он представляет из себя, может быть, самую глубокую и могучую форму влияния научной мысли на ход общественной жизни, какая только наблюдалась до сих пор в истории человечества… Социализм вырос из науки и связан с ней тысячью нитей; бесспорно, он является ее детищем, и история его генезиса – в конце XVIII, в первой половине XIX столетия – полна с этой точки зрения глубочайшего интереса».
Эта часть кадетов внесла огромный вклад в строительство советского строя. Во многом благодаря им советское общество избежало катастрофы