Октябрь: Однажды в октябре. Время собирать камни. Вся власть Советам! (сборник)
вместе с тобой, дружище, – Курт потянул раненого боевого товарища к помещению за рубкой, в котором на специальной привязи висели парашюты системы Хейнике. Быстро застегнув на штурмане ремни подвески, Курт Венд резким движением вытолкнул его из гондолы. Парашют Хейнике раскрывался принудительно, при выдергивании привязанного к корпусу летательного аппарата специального фала. Правда, и раскрывался он далеко не всегда, но об этом у фрегаттен-капитана уже не было времени подумать.
Дирижабль падал, заваливаясь на левый борт и кренясь на нос, где были разорваны большинство ячеек с водородом. Кроме того, к фрегаттен-капитану со страшным гулом приближался самый страшный враг любого дирижабля с водородной начинкой – Его Величество Пожар…
Курт Венд быстро влез в привязную систему, которой надеялся никогда не воспользоваться, и, застегнув ремни, бросился за борт. И вовремя – вслед за ним из распахнутой двери на свободу вырвалась сначала струя дыма, а потом ревущее ярко-желтое пламя. Но этого он уже не видел, потому что в этот самый момент ощутил рывок раскрывшегося парашюта, как ему казалось, чуть не вытряхнувший его из подвесной системы.
Но все обошлось, парашют раскрылся, и сам он остался жив, ниже был виден еще один белый купол, а значит, с камрадом Клаусом тоже все в порядке. Не успел Курт поднять глаза, как мимо него, оставляя жирный черный след, пронесся потерявший форму пылающий комок того, что еще несколько минут назад было дирижаблем L-30. Кроме них с Клаусом больше никто наружу не выбрался.
Теперь двум германским аэронавтам предстояла не самая приятная процедура приводнения в ледяные осенние воды Финского залива. Пробковый жилет, конечно, вещь хорошая, но он не защитит от холода. И кроме того, важно было еще постараться не утонуть, пытаясь освободиться из не самой удобной подвесной системы. Намокший купол утянет парашютиста на дно так же надежно, как чугунная гиря.
Волны стремительно приближались, русские корабли оказывались все ближе и ближе. Кроме того, морскую гладь рассекали несколько быстроходных лодок, только и ждущих того момента, когда немецкие парашютисты коснутся воды. Клаус приводнился первым, и к накрывшему его белому куполу сразу же устремились две лодки. Плен?! Курт цапнул рукой кобуру на животе и похолодел. Она оказалась расстегнутой и пустой. Его «морской» парабеллум вылетел из нее во время раскрытия парашюта и уже покоился на дне Финского залива.
Дальше все произошло быстро. Не успел фрегаттен-капитан, окунувшись в холодные воды, расстегнуть ремни, как возле него тут же оказались две русские лодки. Его не накрыло куполом, как беднягу Функа, и поэтому он видел своих спасителей во всех подробностях. Крепкие парни в зеленых пятнистых комбинезонах и черных пробковых жилетах, безо всяких церемоний втащили его в одну из лодок. Связав Курту руки за спиной, они быстро освободили его от остатков подвесной системы. При этом кожаные ремни не расстегивали, а просто разрезали. Для ножа такой остроты человеческое тело