аккуратные белые зубы. Песня была спокойной, доброй, как раз подходящей для усыпления ребенка. Дальше Аня начала петь другую, о какой-то печальной любви, о невидимой связи, о прощении, о том, что он тянет ее, как магнит.
Постепенно голос становился все громче и иногда срывался, казалось, от душивших девушку эмоций. Она выучила песни своей мамы, когда ей было 15 лет, в самое тяжелое время, когда весь мир, кажется, против тебя. Так она пыталась понять, почему мать оставила ее в чужой семье. Почему бросила ее из-за каких-то любовных надежд и мечтаний. Неужели она так сильно любила того, за кем поехала на край света, бросив родную дочь и нового мужа? Тут Соня сделала Диме знак – мальчик уснул, и они незаметно вышли, чтобы переложить его в кроватку.
Костя был потрясен до глубины души этой печальной песней, в которой была боль незнакомой ему женщины. Как мог человек, написавший такие глубокие, душевные стихи, запросто оставить своего ребенка? Он неотрывно смотрел на безупречный профиль девушки. Вдруг с ресниц Ани отделилась крупная слеза и скатилась к виску, она давно уже не пела песен мамы, но все еще помнила каждое слово. Голос совсем пропал, и она пела почти шепотом. Песню она так и не закончила.
Тут подошла Соня, наклонилась к сестре и поцеловала в лоб:
– Ты в порядке? Прости, я не должна была просить…
Анна негромко рассмеялась, Соня всегда была такой внимательной. Костя смотрел на сестер, они так близки, и он заметил, что не часто видел Аню такой открытой и взбалмошной, как сегодня. Наверное, ей довольно одиноко в чужом городе.
– Все нормально. Спокойной ночи, Софик. – улыбнулась девушка.
– И вам тоже. – девушка похлопала Константина по плечу и пошла к себе.
Аня и Костя по очереди сходили в ванную и тоже легли. Парень все думал о ней, оказывается, он так мало знал о девушке, которая жила рядом с ним.
– Не знал, что ты поешь. – Костя нарушил молчание в темноте.
– Я и не пою. Знаю всего несколько песен, еще с детства.
– Они очень красивые. Это написала твоя мать?
– Да. Она была творческой натурой. И странной. Все ее песни такие добрые и немного печальные. По-моему, она всю жизнь любила какого-то человека, не моего отца, не моего отчима, а кого-то другого. Это ее и погубило, наверное.
Косте захотелось как-то отвлечь девушку от грустных мыслей.
– А я в университете играл в группе. Вместе с Лехой и еще двумя парнями. Я играл на гитаре, а Леха отлично поет.
– О, мой Бог… – только и вымолвила Аня, представив, сколько девчонок они свели с ума своим пением и игрой на гитаре.
– Ты не знала отца, да? – осторожно спросил Костя через некоторое время, это никак не давало ему покоя.
– Нет. Да я и мать почти не знала, она жила в каком-то своем мире и не особо разговаривала со мной. Только теперь я понимаю, что она всю жизнь страдала. Может быть, из-за меня? – Аня лежала, отвернувшись к стене, ее голос звучал непривычно глухо. Похоже, она плакала, но без единого звука.
– Не думай об этом. Помогает. – почему-то