сопротивление продолжалось до 22 января 1918 г., когда в городе было снято военное положение. Следует отметить, что, как только определился вооруженный перевес большевиков, надобность в насильственном подавлении сопротивления пропала, и репрессии не применялись[148].
Антибольшевистские выступления отмечаются и в других городах. 5 января 1918 г. в Москве после разгона демонстрации защитников Учредительного собрания поздно вечером было взорвано здание Дорогомиловского районного совета. Погибли начальник штаба Красной гвардии Дорогомиловского района П.Г. Тяпкин, начальник арсенала районных красногвардейцев А.И. Ванторин и трое рабочих-красногвардейцев[149]. Это был целенаправленный террористический акт, рассчитанный на многочисленные жертвы собравшихся в 9 часов вечера в здании членов Совета. Всего в результате взрыва погибло пять революционеров: относительное небольшое количество жертв было обусловлено более ранним окончанием собрания. 8 января 1917 г. Президиум Моссовета принял постановление о захоронении жертв террористического акта у Кремлевской стены, где они пополнили формирующийся, по выражению В.В. Маяковского, «красный погост»[150].
Днем позже, 9 января 1918 г., в той же Москве была обстреляна рабочая демонстрация, посвященная очередной годовщине Кровавого воскресенья. В целях безопасности впереди и сзади каждой группы демонстрантов двигались автомобили с пулеметами и шли вооруженные красногвардейцы. Предпринятые меры оказались недостаточными, и во время митинга перед братскими могилами на Красной площади по манифестантам с крыш прилегающих зданий был открыт ружейный и пулеметный огонь. В результате обстрела было убито более 30 человек и 200 ранено. 14 января на Красной площади состоялись похороны семи из жертв[151]. Данные события в Москве надо, безусловно, увязывать с последствиями разгона Учредительного собрания, демонстраций в его поддержку, и возможно с проходившими 9 января похоронами жертв разгона демонстрации в поддержку Учредительного собрания.
Вместе с тем, своевременно принятые превентивные меры, в том числе и со стороны ВЧК, позволили предотвратить повсеместное организованное выступление против советского правительства. Первоначально многочисленные стихийные выступления, вызванные разгоном Учредительного собрания, пошли на спад. Аресты же органами ВЧК членов Учредительного собрания продолжались и после его разгона. Остававшиеся на свободе уже в момент ухода из собрания большевиков и левых эсеров были признаны советской властью контрреволюционерами. В оглашенной ленинской декларации говорилось: «Не желая ни минуты прикрывать преступления врагов народа, мы заявляем, что покидаем Учредительное собрание с тем, чтобы передать Советской власти окончательное решение вопроса об отношении к контрреволюционной части Учредительного собрания»[152]. Подобная постановка вопроса предполагала незамедлительное проведение решительных мер. «В ночь на 9 января в депутатском общежитии были арестованы свыше