быстро скользнул взглядом по спине удалявшейся авоськи, – На неё не серчай! Заполошная она, но отходчивая. У неё внучок хворает, а тут ещё и с водой как вышло…
– Спасибо, деда Фима! Вы тоже на меня не обижайтесь, ладно? Я побегу?
– Обожди маленько. Я вот что, попросить тебя хочу… – дед явно смущался, – Стёклышко, от очков моих… Глянь, может приметишь где… А то ж я прям слепой без них…
– Хорошо… Но… – Поля посмотрела на другие очки, торчавшие из кармана жилетки, – Эти-то целы вроде… Да и смотрятся куда лучше.
– Эти… Эти так, для баловства одного… Газету почитать или так, по улице гулять. А мои мне для дела нужны.
– Для дела? Какого?
Ефим Степанович замешкался, голубые глаза забегали, словно искали подсказку и на какое-то мгновение Полине даже показалось, что они стали тёмно-серыми, почти чёрными.
– Много будешь знать – скоро состаришься! – неожиданно громко воскликнул старик, – Прямо скажи, поищешь?
– Конечно, что вы… – опешила Полина, – Посмотрю, посмотрю. Ну… до вечера?
– Ну прощай, прощай… Ты только не балуй с ним, со стеклом-то. И не смотри в него, глаза попортишь, – крикнул дворник в след убегающей девочке.
* * *
Полина была даже рада закончить этот странный разговор. Она и раньше замечала, что настроение у Ефима Степановича может резко меняться, но чтобы с настроением менялся и цвет глаз? И что это за работа такая, о которой нельзя говорить? Что такого тайного может быть у дворника – домоуправа? Но вскоре она отбросила мысли и поспешила к школе. До начала «лагеря» оставалось всего десять минут – только добежать!
Девочка выскочила из двора, пересекла улицу и оказалась возле детской площадки, в двух минутах от школы. Внезапно её окликнули:
– Поя! Паина-а-а!
Под грибком песочницы, прижавшись спиной к столбу стояла Танюшка, младшая сестрёнка Игоря Александрова.
– Чего тебе?
– Поечка, пойди ко мне, – Танюшке было всего четыре и она не выговаривала много букв.
– Тань, я и так опаздываю! Что случилось?
Танюшка подалась немного вперёд и попыталась выглянуть из-под грибка. И только сейчас Полина заметила сидящую на крыше песочницы большущую сороку.
– Ты чего? Сороки испугалась, трусиха? Где твоя бабушка?
– Она в магазине, молоко покупает, а меня эта, – малышка боязливо глянула вверх, – не пускает…
Танюшка надула пухлые губы, а нижняя задрожала, предвещая скорый плач.
– Ну что ты, маленькая! – Полина двинулась к песочнице, – не бойся, сейчас я…
Резкий неприятный окрик сороки оборвал Полину. Птица в два прыжка переместилась на край крыши, растопырила крылья и приготовилась к нападению. Она поворачивала голову из стороны в сторону, стараясь не упустить ни одного движения Поли.
– Не бойся, Танечка… – произнесла Полина как можно спокойнее, не сводя при этом взгляда с сороки, – Сейчас мы её…
Птица