перед выбросом нестабилен, вот она и моргает.
– Так она от аномалии запитана?! – Я, прищурившись, посмотрел на покрытую пылью сияющую колбу.
– Ага! А ты думал, здесь тебе централизованное энергоснабжение будет? – хмыкнул Байкер, вытаскивая на свет две толстые железные банки. – Держи!
Я поймал жестянку обеими руками, посмотрел на блёклую этикетку: «Гречневая каша с говядиной» – ничего, есть можно. В памяти сразу всплыла школьная столовая: длинный прилавок заставлен тарелками с молочным супом и слипшимися в комок макаронами с коричневыми лепёшками пережаренных котлет, а наверху засиженный мухами самодельный транспарант «Вкусно и питательно, просто замечательно».
– Нет, но… как-то непривычно это. И какой же Кулибин додумался до такого?
– Не знаю. Когда Шпала меня впервые сюда привёл, здесь всё уже так и было. Он не говорил, откуда узнал про этот схрон, а я не спрашивал. Горит лампочка – и хорошо. Уж лучше так, чем со свечкой сидеть. Ты, эта, ешь давай, ёксель-моксель, потом поговорим.
Сталкер сел на выступающий из-под нижней полки стеллажа край деревянного ящика, подцепил заскорузлым ногтем кольцо консервного ключа, резким движением открыл банку, вытащил ложку из нагрудного кармана и с аппетитом приступил к трапезе. В метре от проводника находился своеобразный трон из двух фанерных коробов по бокам от ящика с гранатами. Я удобно устроился на нём, вскрыл жестянку и вознамерился ухватить указательным пальцем здоровенный шмат каши с куском волокнистой тушёнки.
– Ёксель-моксель! Руками только дикари едят! – воскликнул Байкер, дал мне пластиковый трезубец и снова заскреб ложкой по стенкам своей жестянки.
Я вонзил зубцы одноразовой вилки в кашу, отковырял приличных размеров ком и только собрался заморить червячка, как Байкер заговорил набитым ртом:
– Опытный бродяга никогда не отправится в дорогу без минимального набора нужных вещей. Какой-то ты неправильный сталкер. Или ты и не сталкер вовсе, а так, приблудный турист? Слыхал я про таких. Шпала, царство ему небесное, рассказывал. – Медленно двигая челюстью, Байкер, прищурившись, смотрел на меня. – Ну, что молчишь? Я прав?
Стараясь не смотреть ему в глаза, я кивнул и торопливо запихал в рот комок каши с торчащими из него толстыми волокнами мяса.
– А зачем тогда чужим погонялом назвался? Цену набить хотел? Так здесь за такие дела морду бьют. Хочешь, я первым буду? – Он звякнул ложкой о стенку банки, поставил жестянку на полку стеллажа, встал, с хрустом потянулся и шагнул ко мне.
– Эй, ты чего? – Я вскочил с «трона», воткнул вилку в кашу, сжал правую руку в кулак.
– Расслабься, – хохотнул Байкер, глядя на мою слишком серьёзную физиономию и крепко сжатую пятерню, – я чаю хочу.
Он прошёл в угол подвала, где на импровизированном из куска лакированной фанеры и поставленного на попа ящика столике покоился примус, над которым принялся колдовать, бормоча что-то себе под нос. Пока Байкер хозяйничал, я со зверским