Вот так, – вздыхает она.
Он молчит, пытаясь подобрать подходящие, не обидные для нее слова.
– Значит, ты никогда не была замужем?
Она сухо смеется.
– Никогда. Мне ни разу не удалось захомутать мужчину.
Он снова молчит, опускает взгляд на свои руки.
– На мне нет обручального кольца.
– Нет. Но это не значит, что ты не женат. Может, ты из тех засранцев, кто отказывается носить кольца.
– Да, – смутно соглашается он. – Может быть.
Она вздыхает и закатывает рукава своей рубашки. Длинные впадины на ее предплечьях о ком-то ему напоминают.
И вот! Моментально, всепоглощающе. Его мать. У его матери такие же впадины. И еще маленькие мешочки морщинистой кожи на кончиках локтей, такие, какие он заметил вчера у Элис. У него есть мать. Мать с руками! Он улыбается и говорит:
– Я кое-что вспомнил! Я только что вспомнил руки моей матери.
– Ого, – откликается она, просияв, – отлично. Можешь вспомнить другие части ее тела?
Он с грустью качает головой.
– Слушай, – говорит она. – Вчера вечером я сидела в гугле, искала твои симптомы. Похоже, если только это все не какой-то прикол, у тебя так называемая «реакция бегства».
– Ясно.
– Это тебе о чем-нибудь говорит?
– Нет.
– Ага, – она проводит рукой по лбу. – Ну, это что-то вроде амнезии, но провоцируется не травмой головы, не алкоголем, не наркотиками, ничем таким. Обычно бывает вызвано эмоциональной травмой. Часто – когда человек видит или вспоминает что-нибудь из прошлого, то, что его сознание вытесняло. Мозг отключается, срабатывает механизм самозащиты, и с людьми происходит то, что случилось с тобой. Они оказываются в каком-нибудь месте, не помня, кто они такие, откуда пришли и какого черта там делают. Вообще, удивительный эффект.
– И что потом происходит с этими людьми? В смысле, мне станет лучше?
– Да, у меня отличные новости. Ну, почти отличные. Они все выздоравливают. Иногда за несколько часов, обычно дней, порой недель. Но это проходит. Память к тебе вернется.
– Ух ты, – говорит он, медленно кивая. Он чувствует, что его тело оцепенело. Хотя знает, что должен быть рад такой новости. Но не так легко рассуждать о возможности вспомнить, кто ты такой, если ты не помнишь, кто ты такой.
– И вот, смотри, – продолжает Элис, – ты только что вспомнил руки матери. Конечно, откровением это не назовешь. Но значит, твои воспоминания по-прежнему на месте, нужно их только разблокировать. Итак, главный вопрос: что теперь?
– В смысле?
Что теперь. Для него эта фраза не имеет никакого значения.
– В смысле, наверное, мы с тобой должны пойти в полицию, разве нет?
Он интуитивно реагирует на это предложение. Все мышцы сокращаются, кулаки крепко сжимаются, дыхание учащается, пульс ускоряется. Это самая бурная реакция из всех, что он испытывал с тех пор, как оказался на пляже две ночи назад.
– Нет, – как можно мягче отвечает он, но слышит… Что это? Злость? Ужас? Он слышит это в собственном тоне. У него ощущение, что он прижимал кого-то, из