и полны страха.
– Я не знаю.
Элис слегка отстраняется. Она начинает жалеть, что сюда пришла. Влезла в это дело, как сказала Дерри.
– Серьезно? – спрашивает она.
Он смахивает со лба влажные волосы и вздыхает.
– Серьезно.
Потом наливает себе чашку чая и поднимает тост.
– За тебя, – говорит он. – Ты очень добрая.
Элис смотрит вдаль, на море. Она не знает, как отвечать. В какой-то момент ей хочется вернуться домой, в тепло, но потом она чувствует, что нужно еще ненадолго остаться. Она задает незнакомцу новый вопрос:
– Как тебя зовут?
– Думаю, – говорит он, опустив взгляд в чай, – я потерял память. В смысле, – он вдруг резко поворачивается к ней, – это было бы разумным объяснением, верно? Единственным разумным объяснением всего происходящего. Потому что я не знаю, как меня зовут. Но у меня должно быть имя. У каждого человека есть имя. Верно?
Элис кивает.
– И я не знаю, почему я здесь и как сюда попал. Чем дольше я обо всем этом думаю, тем больше уверен в том, что я потерял память.
– Ну да, – соглашается Элис. – Вполне возможно. Ты… Ты не ранен? – она указывает на его голову.
Он быстро ощупывает голову и смотрит на нее.
– Нет, – говорит он. – Не похоже.
– Ты уже терял память когда-нибудь раньше?
– Не знаю, – отвечает он с такой непосредственностью, что оба смеются.
– Ты же знаешь, что находишься на севере? – спрашивает она.
– Нет, – отвечает он. – Я не знал.
– А акцент у тебя южный. Ты оттуда?
Он пожимает плечами.
– Думаю, да.
– Боже, – не выдерживает Элис, – просто какое-то безумие. Полагаю, ты уже проверил все карманы.
– Ага, – ответил он. – И кое-что нашел. Но не представляю, что с этим делать.
– Это еще у тебя?
– Да, вот здесь, – он наклоняется в сторону и достает из заднего кармана кипу влажной бумаги. – Ой…
Элис смотрит на мокрый комок, а потом – в темнеющее небо. Проводит руками по лицу и вздыхает.
– Ладно. Похоже, я сошла с ума. Ну, на самом деле, я уже сумасшедшая. Но у меня на заднем дворе есть сарай, а в нем – комната-студия. Обычно я сдаю ее в аренду, но сейчас она пустует. Может, тебе переночевать там? Мы высушим эти бумажки и попробуем завтра привести тебя в порядок? Да?
Он поворачивается и смотрит на нее, словно не в силах поверить этим словам.
– Да, – говорит он. – Большое спасибо.
– Должна предупредить, – говорит она, поднимаясь на ноги, – у меня дома хаос. У меня трое очень шумных, невоспитанных детей и три жуткие собаки, вокруг полный бардак. Так что не ожидай священного порядка. Его и близко нет.
Он кивает:
– Честное слово, мне все равно. Совершенно не важно. Я просто очень благодарен тебе. Поверить не могу, как ты добра ко мне.
– Да, – говорит Элис, поднимаясь вместе с насквозь вымокшим незнакомцем по ступеням с пляжа и указывая ему путь к своему домику, – я тоже.
2
У