день новорождённый.
Но пока кора ещё прохладна…
Не видать усатых насекомых:
Звонкий писк под листья леса спрятан,
Прелым дёрном нежно призакопан.
Прикрывает папоротник, прячет
Семь горошин бурой земляники…
Мухомор в траве, как детский мячик,
Словно позабытый кем, взгляни-ка…
Сев на ствол, в грозу упавшей ели,
Я восход с волнением встречаю.
Не заснуть бы в хвойной колыбели
Над лиловым цветом иван-чая…
И дрожит на иве невысокой
Шаль росинок, в лучиках играя…
То с тоски Ветрянник одинокий
По Зарнице-Девице вздыхает…
Притворилась ракушками мята,
Недотрога-ландыш снежно замер,
С беспокойством глядя, как опята
Обживают свой трухлявый замок…
Встрепенулась птица, полетела,
Замахала крыльями упруго
И с высот торжественно запела
В жёлтом свете солнечного круга.
Разливайся песня, разливайся
Да под гусли статных хвойных старцев…
И шепчу я лесу: ''Просыпайся…
По зиме ты сможешь отоспаться…''
посвящается Вершининой С. Б.
СЕДАЯ ЛУНА
Полярными синими днями,
В лазоревый час и ночной,
Теперь не придётся надолго
Тебе оставаться одной…
Не стоит цепляться за «нитку»,
Ведь «нитка», ты знаешь, тонка…
Всё будет в порядке, поверь мне:
Окрепнут спина и рука,
Сойдёшь ты с постылой кровати,
Отбросив неласковый плед
И встанет, с победой над болью,
Несущий спасенье – Рассвет.
Я знаю, даются не просто
Тебе эти тяжкие дни
Во тьме безрассудства здоровых
И лживой насквозь болтовни…
Так что ж это с нами случилось,
Прошу тебя, Солнце, скажи? -
Два «полюса» жизни в единый
Не рвущийся узел свяжи!
Но ты лишь вздохнёшь, ухватившись
За душеспасительный стол,
Что стал для Тебя в этой жизни,
Как, в шторм угодившим, атолл
И благодаря за спасенье,
Легонько погладишь его,
Поверх убегающей тени
Ладонь опустив тяжело…
Ты с ним никогда не утонешь:
Спасая, он держит тебя…
Ты встанешь, я знаю, ты встанешь,
Что в трусости вздрогнет Судьба!..
Мой Светоч, мой Ангел Хранитель,
В Любви излучающий Свет,
Тобою не раз среди ночи
Был Света просящий согрет,
И проклятый всеми безумец,
И мира последний изгой…
Для всех у тебя – утешенье,
Для всех – доброта и покой.
Зачем ты волнуешься, мама
И водишь рукой по столу,
Глядишь на икону Иисуса,
Что светится в левом углу?
Должно быть, опять в треволненьях,
За всех нас заблудших, одна? -
В осеннем простуженном