Василий Головачев

Смерч


Скачать книгу

с пассажирами переместился к соседнему столбу.

      Такая же «глубокая шахта» с молочно-белыми полупрозрачными стенами, но пейзаж внутри другой.

      Засохший, чёрный, растопырчатый, шипастый лес. Несколько голых бугров с асимметричными белыми скалами на вершинах. Ничего живого. Смерть и запустение.

      – Никого не вижу, – пробормотал Самандар. – Асат, кто здесь сидит? То есть сидел?

      – Маатанин.

      – Расшифруй.

      – Представитель цивилизации маатан, «живых энергоинформационных консервов».

      – Неужели есть и такая форма жизни?

      – В одном из «лепестков розы», сконструированном Предтечами.

      – Как он выглядел, этот маатанин?

      – Чёрная глыба на холме. И он ещё живой.

      Самандар и Котов с одинаковым интересом глянули на глыбу, принятую ими за каменный останец.

      – Никогда бы не подумал, что это разумное существо, – признался Василий Никифорович.

      – Я тоже. Почему он не двигается? Спит? Медитирует? Находится в бессознательном состоянии?

      Асат не ответил. Будучи конкретной программой контроля границы «розы», он знал лишь самое необходимое, что входило в его обязанности.

      – Может, попробуем его освободить? – предложил Самандар.

      – С помощью наших перочинных ножиков? – скептически отозвался Котов. – Нужен синкэн-гата. И если мы будем подолгу задерживаться возле каждой камеры, никогда не проверим всю тюрьму.

      – Мы и так не сможем это сделать за один раз. Нужен другой подход.

      – Какой?

      – Сориентируй тхабс ещё раз, пусть покличет Стаса.

      – Тхабс не радиопередатчик и не громкоговоритель.

      – Тогда давай пошлём Асата, пусть осмотрит камеры сам, он сделает это гораздо быстрее.

      Василий Никифорович почесал в затылке.

      – Иногда ты меня поражаешь, старик. Отличная мысль. Давай обыщем ближайшую группу камер и отпустим Асата, раз уж он подчиняется нам. А сами подождём.

      – Асат, ты всё слышал?

      – Я понял, мастер.

      – Действуй.

      За несколько минут они облетели все столбы местного скопления камер в количестве сорока штук и убедились, что Стаса ни в одной из них нет.

      Большинство камер-столбов пустовало, их узники давно умерли, и системы жизнеобеспечения планеты-тюрьмы перестали поддерживать внутри камер даже минимум бытия.

      В двух отыскались пленники.

      В одной камере – беловолосый гигант ростом с пятиэтажный дом; он сидел на берегу водоема, затянутый в комбинезон из блестящих выпуклых ромбов, и ловил рыбку обыкновенной – если не считать размеров – удочкой. На глядевших на него с «крыши» камеры землян он не обратил никакого внимания. То ли не заметил, то ли привык к своему положению и не верил, что его могут когда-нибудь освободить.

      – Уэллс, – хмыкнул Василий Никифорович.

      – Какой Уэллс? – не понял Самандар.

      – Герберт. Читал его фантастику? «Человек-невидимка», «Война миров»…

      – Читал в глубоком детстве.

      – У