волшебство, которое можно вообразить. Закупоренные мечты. Хор тысячи голосов в шарманке. Смерть, упрятанная в банку. Открывая очередную дверь, ты не можешь знать, что тебя ждет: любовный фантом или… нечто, что тебя убьет.
Маска сдвинул брови на переносице и покачал темно-русой головой.
– Я не знаю, где искать то, зачем пришел, – признался он.
Тео прислонился к стене, едва не сползая по ней от усталости. Даже если Маска говорит напрямую о том, что это НЕВОЗМОЖНО, – дело дрянь.
– Должен же быть выход… – выдохнула Санда, но ее глаза говорили, что она сама не очень-то верит в это.
– Если есть вход в проблему, выход из нее тоже есть, – проронил Тео.
Все уставились на него, будто он спел «Аллилуйя». На лицах игроков читался один вопрос: «Какой?» Ноги Тео дрожали, плохо обработанные раны ныли. Он смертельно устал и мечтал наесться до отвала и рухнуть спать. Тео слабо кивнул на поблескивающий неподалеку стеклянный куб.
– Это что?
Внутри куба находилась статуя мальчика лет двенадцати. Мальчик сидел в позе лотоса, белое лицо казалось изможденным, руки сложены и вытянуты в мольбе, словно у бедняка на паперти. По стеклу шла гравировка золотыми витиеватыми буквами, и Тео содрогнулся, выцепив взглядом те самые слова. Он подошел и прочитал вслух:
– «Раб Макабра. Наказание: вечное ожидание».
Тео опустил взгляд: одна сторона куба была дверью, но ручка находилась с внешней стороны. «Как в Зале Тишины. Открывается снаружи». Рядом шла надпись: «Tantum persona vivens apertas».
Санда, Шныряла и Маска подошли ближе.
– «Persona» – это «человек». – Санда посмотрела на Тео: – Как ты сказал? Раб Макабра?
Вдруг Тео почувствовал чей-то немигающий взгляд. Он посмотрел на мальчишку и чуть не ахнул. «Кобзарь?!» Глаза – голубой и зеленый. Но он быстро понял, что ошибся.
Санда взвизгнула:
– Он… живой!
Лицо было неподвижным, но глаза умоляли. «Живой, даже слишком», – поежился Тео. Во взгляде мальчика было столько отчаяния, что Тео уколола смесь смущения и жалости.
Тео попятился.
– Он живой! – ошеломленно повторила Санда и потянулась к ручке.
Маска остановил ее, пробежал взглядом по буквам и сказал:
– Не открывайте.
– Почему?
– Мы не знаем, кто это.
– Я знаю, – фыркнула Шныряла. – Синюшный тип, которого запихнули в стеклянную коробку. Больно он нам нужен!
– Нет, – прошептала Санда. – Я… кажется, догадалась. – Она уставилась на Маску расширившимися глазами. – Проигравший.
Шныряла приподняла губу, обнажая желтоватые клыки:
– Чего?
Тео понял, что она имеет в виду, и по его спине побежали мурашки.
– Помните договор? – продолжила Санда. – «В случае проигрыша жизнь переходит в полное владение Смерти». И его глаза! Только посмотрите!
– Мерзкие зенки, – окрысилась Шныряла. – Чего он таращится? Гадость! А ну отвернись, уродец!
Она забарабанила