склонен к чревоугодию? – с как можно более равнодушным видом поинтересовался Андре. Брат Модест ему нравился, и хотелось оценить степень неприязни настоятеля к этому добряку.
– Это же видно! Каждое утро молюсь, чтобы лестница на колокольню его выдержала. Впрочем, когда он начинает звонить, молюсь об обратном, – хохотнул аббат.
– Почему вы решили выбрать его звонарем? Мне кажется, это назначение озадачило многих, включая самого брата Модеста…
– Для его же пользы. Надеялся, что он немного сбросит вес, да и вставать будет пораньше. До назначения он вечно опаздывал с завтраком и норовил накормить всех сухарями с холодным мясом. А в постные дни вареная рыба – нет, даже мой желудок это не выдержит. Теперь он спозаранку как огурчик, и на столе горячая каша каждое утро.
– В таком случае, это пошло на пользу всем… я имею в виду: каша великолепна, – улыбнулся Андре.
Настоятель пожал плечами:
– Пища монаха должна быть проста, я считаю. Мы не за тем шли сюда, чтобы предаваться чревоугодию, хотя некоторые думают иначе.
– Аскетизм не каждому по силам…
– Да ладно вам! Я же не требую от них спать на камнях и подвергать себя самобичеванию! Они сами выбрали такую жизнь… Конечно, не все оказались тут по доброй воле. Хотя эти-то как раз внушают мне больше доверия.
– Вы имеете в виду брата Дамьена и вашего плотника?
– Да, брата Серхио. Для него монастырь – дом родной. Хотя он ленив как все простолюдины, хоть меня и беспокоит его привязанность к родным – при всякой возможности интересуется жизнью в деревне. Его мальчишкой отдали сюда, семья по соседству… Но вот он ничего против меня не сделает, уверен.
– А что скажете о брате Рикардо? Мне он показался несколько враждебным, несмотря на молчаливость.
– Обычный болван, фанатик, как и вся их порода. Он смотрит свысока на всех вокруг, а себя мнит настоящим праведником. Вечно шатается от усталости – устраивает ночные бдения, хотя я запретил, пост держит постоянно, мяса вовсе не ест. Если бы не аскеза, толку бы от кастильца как от работника было куда больше. Что у него на уме – один бог знает, простите за каламбур. Иной раз мне кажется, что он пытается пораньше свести себя в могилу.
– Такое рвение и вправду настораживает, – миролюбиво согласился Андре, – Расскажите о последнем вашем подчиненном. Брат Андони ведь тоже иностранец?
– Баск – это даже не национальность, – поморщился настоятель, – Не понимаю, кому придет в голову всерьез относиться к горстке горных дикарей. Впрочем, его гонора хватит на десятерых кастильцев. Не назвал бы его особенно религиозным, но, как и брат Рикардо, этот считает себя выше других. Все время проводит на складе, хотя у нас хранить и считать толком нечего. Мне кажется, он просто ненавидит всех и вся.
– Такие люди встречаются в любом обществе… Спасибо, что уделили мне время. Я немедленно займусь вашим делом, тем более я получил исчерпывающую информацию, – Андре поднялся со стула, – Значит, мы со