в семейных скандалах… Войной
Кормимся мы, ненавидя друг друга,
Чтобы однажды не выйти из круга
В беге за собственной тенью. Устал?
Полно, когда впереди пьедестал
Новых побед! И… локтями, локтями,
Маской льстеца, козырными мастями…
Лезем, и лезем, и лезем вперёд…
Даром, что там нас давно уже ждёт
Прямоугольник холодной могилы,
Чтоб с того света увидеть могли мы
Свой "высоко занимаемый пост",
Где лишь в длину измеряется рост.
НЕСКОЛЬКО СЛОВ В ДОРОГУ
«Кому как повезёт», -
Такой теперь ответ
У тех, кто отслужил
В вооружённых силах.
И что «устав», что «КЗОТ» … -
В стране порядка нет:
Неуставной режим
Неуставных дебилов.
Но всё же, есть одно
Подспорье в трудный час:
Не прогибаться в срам
Пред дембелем в лакействе,
Умея в основном
Два цвета различать:
Один нам Небом дан,
Другой… – ведёт к безвестью.
И чтобы устоять
Пред натиском чертей -
Будь честен, и правдив,
И мужествен. А коли
Решишь себя отдать
Под свист тугих плетей,
Тогда в твоей груди –
Портянка вместо воли.
Не смейся. Будь умней.
Смывает смех – война.
Где будут эти все
Шевроновые куклы,
Как не в плену измен?
Вот так-то, старина!
Да, выбирать друзей –
Нелёгкая наука.
Ну, с Богом! В добрый час!
А если, что узришь -
Подумай тыщщу раз
Пред тем, как возмутиться.
Порою промолчать
И серым быть, как мышь
Всё лучше дерзких фраз,
Чтоб целым возвратиться.
«… ещё в ноябре ударили лютые морозы. Лекции приходилось проводить в холодных, не отапливаемых помещениях. Было так холодно, что в чернильницах замерзали чернила. И тогда количество прочитанных часов мы отмечали на доске мелом». ( Из воспоминаний очевидцев)
СНЕЖИНКА И ПЯТЬ ЗВЁЗД
Был город бел, как мел.
Звенел мороз за сорок.
Он шёл по Заводской
В редакцию «НЕВы»
И в спешке налетел,
К немалому позору,
На человека:
– Ой!!!
Простите, это вы?!
В буклетовом пальто,
Мутоновой ушанке,
Стоял пред ним поэт, -
Под мышкой – узелок.
А в узелке – батон,
Да колбасы полпалки…
– Да это я, сосед…
– Прошу, товарищ Блок,
Простить меня… Спешу…, -
Сказал он и некстати
Поймал себя на том,
Что лопает батон
Из рук поэта… «Шут!..
Как стыдно!..»
В результате
Поэт сказал:
– Викто’р,
Вы голодны’, пардон?
Извольте колбасы.
Ну, что ж вы? – не смущайтесь…
Такие