этом плане белая ворона: все мои сестры носили Кладдахские кольца[5], участвовали в шествиях в День святого Патрика и давали своим детям имена с мудреными сочетаниями букв «д», «б» и «х», вроде Идбхард или Сэйбх.
Я работал в Беркли на отделении когнитивистики в несколько стесненной обстановке. Мой брак тогда как раз забуксовал: обнаружилось, что жена давно крутила роман с сослуживцем. Это открытие побудило меня тоже завести легкую интрижку, что, в свой черед, подстегнуло мою жену возбудить дело о разводе. Я жил в квартире одного приятеля, улетевшего в длительный творческий отпуск в Японию; а наставивший мне рога сослуживец поселился в доме, из которого меня выставили. Моя в скором времени бывшая жена превратилась в мстительную гарпию, запросив астрономическую сумму алиментов за возможность моих редких контактов с детьми. Неделю за неделей она отказывалась принимать опекунское соглашение, которое выработали наши адвокаты. Я вложил в эту тяжбу целое месячное жалованье; у меня были две неблагоразумные связи с двумя разными особами, и препятствия их обнаружению породили чрезмерные осложнения и ухищрения.
Пока тянулась эта разводная заваруха, умерла моя бабушка и, согласно неожиданным распоряжениям ее завещания, была кремирована. Засим последовали обычные семейные разногласия по поводу того, что нам следует сделать с ее пеплом. Моей тетушке нравилась идея помещения его в урну, а именно в антикварную китайскую керамическую вазу, увиденную ею на распродаже; мой отец упорно настаивал на традиционном похоронном обряде. Один из дядюшек внес предложение о создании фамильного участка; другой – добавил, что горит желанием упокоиться в какой-нибудь лесистой местности или лесной полосе. А моя кузина сказала: «Не лучше ли нам подзахоронить ее к дедушке?»
Все мы начали переглядываться. Дело шло к концу поминок: священник уже ушел, гостей заметно поубавилось, комнату заполняли кольца сигаретного дыма, мятые салфетки и раскрошенные кексы. Отец с братьями и сестрами сидели, опустив глаза.
Когда речь зашла о похоронах, на свет выплыла неприглядная правда: решительно никто не знал, где покоились останки дедушки. История гласила, что много лет назад они с бабушкой отправились в свой первый, по общему признанию, отпуск в Ирландию. Дедушка уже отошел от дел, а они никогда еще не видели родину своих предков, где побывали все их друзья, к тому времени им удалось сделать небольшие накопления, и так далее в том же духе. Прикиньте сами, по каким обычным причинам людям хочется отправиться в отпуск.
Они прилетели в Дублин. Проехали по кольцу Керри[6], осмотрели достопримечательности графства Корк и полюбовались природными красотами полуострова Дингл. Лицезрели и знаменитого дельфина в заливе городка Дингл. По какой-то причине – никому не ведомой – они оказались в Донеголе, заехали на самый лоб этого ирландского спаниеля[7] с загривком, оттяпанным пограничными британскими графствами. Неужели кто-то из наших предков жил в Донеголе – хотел