что частная собственность была придумана Богом не для накопительства, а как освобождение от материальных проблем для развития своих духовных потребностей.
В этом отношении очень интересный пример представляет собой отец Эриха Фромма, который вынужден был заниматься коммерцией (он держал винную лавку), но в душе был талмудистом. Он с раздражением смотрел на людей, которые приходили что-то покупать и отвлекали его от чтения. Естественно, при таком подходе он быстро разорился.
Именно с этой позиции Эрих Фромм начинает интересоваться историей развития капитализма, видя в чрезмерном стремлении к накопительству нечто иррациональное. «Чрезмерное накопительство – это ограбление себя», – считает Фромм. Человек, заразившийся духом накопительства, теряет свободу, становится рабом вещей и денег, он обкрадывает свою жизнь. Это кажется очевидным, и, тем не менее, люди не могут отказаться от этого. Именно поиск причин такого нерационального поведения людей заставляет Фромма искать пути к его объяснению, как в психоанализе, так и в экономическом анализе Маркса. Причем, Фромм уверен, что каждое из этих учений затрагивает лишь одну сторону вопроса, необходимо их творческое соединение. Фромм отразит это в своей работе «Иметь или быть».
На Фромма производит огромное впечатление начало Первой Мировой Войны. Ему было совершенно очевидно, что эта война является ярчайшим проявлением иррационального стремления к накопительству, граничащим с саморазрушением человечества.
Александр Сергеевич Пушкин говорил, что не может быть, чтобы человечество никогда не поняло жестокость и бессмысленность войн, когда люди начинают уничтожать друг друга, ничего личного друг против друга не имея. Человек идет убивать людей, у которых такие же семьи и которые не виноваты в том, что из-за политических козней они оказались по разные стороны баррикады. При некоторых обстоятельствах можно сесть в тюрьму за удар человека по лицу, а тут тысячи убивают тысячи, причем не понятно, на чьей стороне правда.
Он обратился к работам Фрейда, так как именно в них выражалась идея, что агрессивный инстинкт (наряду с половым) относится к врожденно-биологическим инстинктам человека и, несмотря на его иррациональность, он, неистребим. И поэтому социальные условия здесь не причем, войны будут всегда. А Маркс считал причиной империалистических войн – экономические интересы, которые при слишком высоких процентах прибыли, сметают все границы морали. Фромм решил, что надо учитывать и то и то, поэтому, пытался соединить Фрейда с Марксом.
Фромм не отказывался от классического психоанализа, но считал, что его необходимо расширить, добавив туда политологию, экономику, социологию, философию и пр. Он, как и все основные неофрейдисты (Карен Хорни, Гарри Стэк Салливан и др.) безусловно, много взял из «социологизированного психоанализа» Альфреда Адлера, но редко ссылался на него из-за его агрессивного отношения Адлера к Фрейду. Неофрейдисты справедливо считали, что Фрейд есть Фрейд, его можно критиковать и дополнять, но если