в зависимости от материального положения вдовы, могло быть временем и более тяжелым, и более легким, чем период замужества. В особом положении оказывались те, кто не выходил замуж. С одной стороны, положение этих женщин было менее почтенным, с другой – они, в отличие от своих замужних современниц, имели определенные права по распоряжению своим имуществом (если такое имелось, они жили достаточно комфортно) и своей личностью.
В условиях складывания централизованных государств укреплялись связи между отдельными частями страны, между отдельными людьми. Усложнялись социальные структуры, увеличивалась потребность в обмене информацией. Женщин это коснулось в меньшей степени, но тоже коснулось.
Появилась потребность и сложилась традиция переписки по разным поводам. Раньше всего это коснулось аристократической среды, представительницы которой должны были решать хозяйственные вопросы в отсутствие мужа, налаживать «женские социальные сети» среди родственниц, соседок своего круга и вышестоящих дам. В письмах решались семейные дела, затрагивались проблемы придворной жизни, демонстрировалось уважительное отношение. Письмами сопровождался обмен подарками – совершенно обязательный элемент налаживания отношений. В этом виделось и проявление христианской щедрости, и желание подчеркнуть некую общность между тем, кто преподносит, и тем, кто принимает дар.
Подарки были разнообразными: от золотых колец и коралловых бус до бочек с вином и «прелестных маленьких собачек».[13] Примечательно, что в XVI веке большинство благородных дам были неграмотны и диктовали свои письма управляющим поместьем, семейным юристам, учителям, приглашенным к детям.
Образованность таких женщин, как леди Джейн Грей или королева Елизавета Тюдор, современниками отмечалась как нечто из ряда вон выходящее, и, опять же, не следует забывать: это были представительницы самых верхов общества, дамы королевской крови.
Распространению грамотности среди англичанок постепенно способствовало, в частности, то обстоятельство, что протестантизм требовал, чтобы каждый верующий вне зависимости от пола и социального положения мог читать Священное Писание. Фактически дела веры были той единственной сферой общественной жизни, куда женщины допускались в качестве субъекта, где их активность не вызывала осуждения. Признавалось, что «женщины – создания Господа и могут получить спасение через веру, в религиозной духовности они равны мужчинам».[14] Набожность поднимала статус женщины в глазах окружающих, давала ей больше возможностей для самореализации. Неудивительно поэтому что в период Нового времени «религиозность стала частью женской культуры и в значительной степени ушла из жизни мужчин».[15]
Девочек учили читать; учить их письму считалось своего рода излишеством, допустимым, но необязательным. Однако умение писать могло пригодиться в повседневной жизни женщинам из среды джентри или аристократии для того, чтобы успешнее исполнять обязанности помощницы мужа и хозяйки поместья.
Стоит отметить еще одно обстоятельство: в протестантских