вошла врач:
– Меня зовут Наталья Анатольевна. Я ваш лечащий врач. Сашу будем оперировать завтра. Поэтому с утра постарайтесь ничего не есть и не пить.
Катя освободила свою руку от Сашиной ладошки:
– Сашенька, я сейчас вернусь. Подождешь меня?
Он кивнул утвердительно:
– Только быстрей. Ладно?
– Наталья Анатольевна! Можно вас на минутку, – догнала женщина лечащего врача. Простите за странную просьбу, но, если вас не затруднит, не могли бы вы при Саше не говорить больше слово» операция»? Он так сильно испугался при виде крови и мучений детей, что, боюсь, это может стать препятствием при его оперировании. Он – инвалид детства и находится на учете у психиатра.
Врач ответила:
– Ничего страшного. Так на предстоящую операцию реагирует любой ребенок. Даже не состоящий на учете у психиатра, – сказала она с некоторым раздражением.
Она и без того устала, а тут еще ей указывают, что говорить ей, а что нет.
– Да вы не обижайтесь, Наталья Анатольевна. Я просто беспокоюсь за то, чтобы не расстроилась психика Сашеньки, только-только начавшая восстанавливаться. И бабушка вкратце изложила историю своего внука.
Врач слушала сначала с легким раздражением, потом с пониманием, а потом с сочувствием. Ей стало жаль ребенка, перенесшего до 9 лет столько людского непонимания и черствости.
Бабушка говорила сумбурно и взволнованно, глаза ее сверкали:
– Надеюсь, вы понимаете, что ребенок не простой. Он особенный.
– В том, что ребенок не простой, я с вами согласна, сказала она, поворачиваясь, чтобы отправиться в ординаторскую. – А вот в том, что особенный… Любой из детей особенный. И это нормально. Но не надо для них создавать идеальных условий и потакать их капризам. У других родителей тоже есть обстоятельства, которые могут принести боль малышам: то ревность родителей, то разводы, то переезды. Всякое может случиться в семье. Вы – то, мамаша, живете рядом со своим ребенком, у вас все есть, вы его любите и заботитесь о нем.
Катя вздрогнула:
– Извините, но вы не поняли из моего рассказа ничего. Мы с мужем действительно любим мальчика, но рядом с ним нет родителей. Они уже давно живут вдали от него, а теперь вообще развелись. А мы с мужем всего —навсего бабушка и дедушка Саши.
Наталья Анатольевна пошла дальше по коридору. А Катя вернулась в палату к внуку, возле которого сидела девочка-соседка по палате. Они беседовали. Она ему рассказывала:
– Я знаю, тебе кажется, что это больно или страшно. Но это не совсем так, мой зайчик. Мы ведь любую боль можем стерпеть. Особенно эту. Так же?
Саша кивнул головой.
– И тогда, пересилив свой страх, становимся сильнее. После удаления гланд все больные перестают болеть и мучиться, – говорила она ему на ушко. Ты же видишь, я теперь живая и здоровая. А раньше много болела. И мне это мешало заниматься волейболом. Думаешь, я не боялась идти