может делать круги, даже если уверен, что идет по прямой линии. Ну, конечно же, именно так и было написано в той статье, которая когда-то подвернулась под руку. Даже странно, что она дочитала тогда эту мутотень до конца. Писал специалист, кажется, какой-то ученый. Объяснял что-то о правом и левом полушариях мозга, сыпал терминами, рассуждал заумно, однако смысл был очевиден: хочешь идти прямо, загребай чуток влево. Ее переполняла радость, вот оно: сцепление случайностей! Ничего в жизни не происходит бесследно, не случается просто так, и чужая заумь, невзначай попавшаяся на глаза, может спустя годы спасти твою жизнь. Бутылочка, наконец, опустела.
– Напился? – Илюшка что-то радостно залепетал в ответ. – Счастье мое, понимаешь, что капризничать сейчас нельзя. Да ты у меня, вообще, чудный ребенок! Самый красивый и умный, правда? Дать соску? Не хочешь? Правильно, малыш, нам пустышки ни к чему. Это игрушки для слабонервных, а мы с тобой сильные люди. Пошли! – и снова двинулась от грибной раздавленной шляпки, стараясь держать левую ногу за командира.
Тропинка сужалась, идти становилось труднее. Мешали кочки, низкий кустарник, хлеставший по бокам, цеплявшийся за коляску. Тоня сбавила ход, не отрывая взгляд от едва заметной узкой полоски, натоптанной среди высокого мха. Что-то раньше этот мох под ноги не попадался. Неожиданно тропинка уткнулась в поваленное дерево и заставила остановиться. Тонечка застыла на месте, пытаясь унять нарастающий страх. Кругом пни, поваленные деревья, кусты и мох почти по колено – тупик. «Сильный человек» в коляске заплакал, что-то настойчиво требуя. Ребенка давно пора кормить, но сока больше нет, нет даже воды, булки, печенья, поэтому оставалось только гадать, чего же он хочет больше: питья или еды. Влажная кофта неприятно холодила грудь и живот. Поднялся ветер, верхушки сосен шумели и о чем-то грозно предупреждали. Их предостережение опоздало. Тоня Аренова отчетливо поняла, что заблудилась. Заблудиться в городе – неприятно, в лесу – страшно, в тайге – смертельно опасно. Надежда выбраться очень слабая, а если смотреть правде в глаза, нулевая. Надеяться в таких случаях приходится лишь на чудо, но мать должна рассчитывать на себя, потому что она в ответе за своего ребенка, и Аренова пошагала дальше. Как солдат, которому нельзя отступать. как заведенный чьей-то неизвестной рукой механизм, моля неведомую силу, чтобы завод не кончался. Не шла – спотыкалась, лавировала, продиралась вперед, упрямо толкая перед собой коляску. Лицо, искусанное комарами, горело, в волосах застряли колючки от кустов, ноги гудели от усталости и напряжения. Стемнело. Илья уже не просто плакал – кричал. Она вытащила его из коляски, прижала к себе и поняла, что сынишка опять обмочился. Продолжая баюкать плачущего малыша, достала первые ползунки, мокрые пеленку с клеенкой. Потом бережно опустила ребенка на матрасик, сдернула с себя комбинацию, обмотала сухим шелком влажную попку, укутала мальчика одеяльцем, быстро оделась, снова взяла на руки сына и принялась ласково баюкать, напевая колыбельную. Илюшка принял