капрала» и «стригунка» Бонапарта.
Скрестив руки на груди и прижимая ими к груди древко пробитого пулями знамени, он смотрел на разворачивавшуюся перед его глазами картину побоища. В глазах его была уверенность при виде того, как французы преследовали бегущих австрийцев, которые уже ни о чем не помышляли, кроме своего спасения.
Перед «маленьким капралом» открывалась дорога в цветущую Италию, а затем – на север, к австрийской столице. Позади были победы над итальянцами и их союзниками – австрийцами у Монтенотти, Миллезимо, при Мондови и Арколи, под Лоди и у Мантуи. Он не знал, что в скором времени непобедимый Суворов скажет о нем: «Далеко шагает, пора унять молодца!». И неизвестно, что крылось за этими словами: предвидение грозных событий в Европе или же завистливое чувство уходящей старости – к наступающей молодости.
Впереди «стригунка» Бонапарта ждала летучая слава, и имя его уже гремело на континенте Европы. Поднятый волной французской революции, генерал в потертом сером пальто ждал ответа на те вопросы, которые мучили его совсем недавно, в сумрачном и душном помещении военной казармы. И они не замедлили явиться к нему в скором времени.
Глава 10
В Париже произошли важные события. Хорошо подготовленные и направляемые англичанами контрреволюционеры – роялисты[1] сделали попытку государственного переворота. Случайно документы об этом попали в руки Бонапарта, находившегося в Италии, и он немедленно передал их революционному французскому правительству. Начались массовые аресты заговорщиков по всей стране, закрытие газет, сочувствовавших контрреволюционерам, «чистка» Законодательного собрания.
Благодаря принятым срочным мерам, республика и революция были спасены. Мужественным роялистам не удалось восстановить на престоле королевскую династию. Им «массовидно» рубили головы на гильотине, расстреливали по приговорам революционных трибуналов, просто топили в море и реках вместе с семьями.
Бонапарт, из своего итальянского военного лагеря, горячо поздравил французское правительство – Директорию (которое он разгонит через два года) со спасением республики, которая исчезнет, опять же благодаря ему, через семь лет. Теперь он знал, что коалиции врагов революционной Франции, постоянно угрожавших ее границам, скоро придет конец. Но ему было неизвестно, что ждет его в скором времени.
Когда с австрийцами временно было покончено, генерал Бонапарт попросил у Директории армию и флот для завоевания Египта. Его всегда манил таинственный Восток, и образ удачливого счастливчика Александра Македонского, едва не покорившего весь мир, привлекал его куда больше, чем образы Юлия Цезаря или Карла Великого.
Вторгнувшись в Египет, которым владел турецкий султан, получавший дань от мамлюков, фактически правивших этой страной, Наполеон Бонапарт разгромил мамлюков у египетских пирамид, сказав перед битвой две знаменитые фразы: «Солдаты, сорок веков смотрят на